– Как обстановка в Палыче?

Артем ответил, как показалось Артуру, холодновато:

– Да, в общем-то… Если по поводу тебя – то молчит.

– Это плохо, – вздохнул Тульский. – Лучше бы по харе надавал…

Артем пожал плечами:

– Переживает он сильно.

– Из-за Ужинского?

– Дурак ты! Ты что, так и не понял еще ни черта?

Вот это чуть снисходительное «дурак» снова взбесило Тульского, и он понес какую-то ахинею, совсем не то, что думал и чувствовал:

– Я-то понял! Подписывать расстрельный приговор – оно завсегда легче, чем босого за амбар отводить!

Взгляд Токарева-младшего потемнел – он легче переносил наезды на себя, чем даже намек на наезд на отца:

– Это тебе не проходняки! Ты погубишь как-нибудь и себя и других!

От справедливости сказанных Артемом слов становилось еще больнее, и Артур почти закричал:

– Светку уже погубили – и? Где твой ленинский принцип неотвратимости наказания?!

Токарев-младший не выдержал и тоже психанул:

– Светку?! А кто ее погубил? До тебя что – еще впрямь не доперло?! Сначала ты с ней в прямом эфире тормошишь Невидимку – ни с кем не посоветовавшись, просто взял так сам и решил, – а потом погибает Леха, а теперь убивают Светку! Так кто ее погубил?! Что, крыть нечем?!

Тульскому показалось, что его со всей силы ударили под дых, потому что Артем сказал то, о чем он сам просто боялся подумать. Артур развернулся и, по-стариковски шаркая, пошел к себе в кабинет, не заметив, как Токарев-младший качнулся было к нему, чтобы обнять и удержать, но потом махнул рукой, не справившись с собственной болью и обидой…

У себя в кабинете Тульский допил, не закусывая и ничем не запивая, водку, покурил и понял, что ему нужно срочно выпить еще. Причем не просто нужно, а необходимо, потому что в противном случае может остановиться сердце… Он пошел на «пятак» и разжился там двумя бутылками. Потом на него как туман спустился, из которого время от времени выплывали какие-то лица, и очень трудно было разобрать – сон это или явь. У Артура в первый раз в жизни начался классический безудержный мертвый русский запой, отличительной чертой которого является то, что, очнувшись, человек торопится любой ценой вновь вернуться в мир грез и химер…

Тульский потерял счет времени. Каким-то образом он оказался на Светкиных похоронах, что-то говорил там и снова пил… Там же его вроде бы отловил Артем, что-то пытался с ним сделать, но Артур сбежал… И прошло еще дня два, пока его все-таки не отловили Варшава с Токаревым-младшим, которые приволокли его к вору домой, пристегнули наручниками к кровати и за деньги вызвали врача, который наширял Тульского какой-то дрянью, подарившей ему часов десять – нет, не сна – забытья…

30 мая – 2 июня 1990

Ленинград, В. О.

Пока Тульский убивал себя алкоголем, выполнение всех его служебных обязанностей взял на себя Артем. Он и заявителей принимал, и на происшествия мотался, и бумаги оформлял, в общем – делал все, что положено. В отделении на этот «финт ушами» особо даже как-то и не среагировали, поскольку привыкли к разным художествам «сладкой парочки», которую уже чуть ли не в глаза называли «Тэтэшкой» – непонятно, как это прозвище, впервые озвученное Варшавой, вдруг стало общим достоянием. Токарев-старший тоже все понимал и никаких оргвыводов по случаю запоя Артура делать не собирался. Накануне похорон Светланы