Валерия подняла на Корсана взгляд… В нем было… Восхищение. Благодарность… Понимание… Или он придумывал это себе… Хотел, надеялся, верил… Она молчала, и он не знал, что ее сердце сейчас трепетало… Словно глубоко внутри проснулась та самая Валерия, которая готова была отдать жизнь ради спасения другого… Которая высшей ценностью в жизни считала добро и справедливость… Эта отважная девочка в последние годы запряталась глубоко внутрь, уступив место той, кто отчаянно собирала себя по кускам, пытаясь создать новую реальность вокруг… Но сейчас, смотря на мужчину рядом, осознавая масштабы проделанной им работы, его вклад, она невольно возвращалась к себе самой… и гордилась. Гордилась Им…

– Пойдем дальше… Теперь пришло время познакомиться с обитателями центра воочию… Он очень большой, Валерия… Мы посмотрим только вершки… так сказать, протокольный подход. Но так нужно… Пресса осветит мероприятие, сделает красивую картинку, этого будет достаточно для привлечения нужного внимания общественности… а реабилитация, работа с теми, кто все еще в состоянии шока, пережил насилие, потерю близкого, лишился жизненно важного органа –  все это должно происходить за камерами… Не нужно на это смотреть лишним людям…

– Это детское отделение,  –  рассказывала им директор центра, приятного вида арабка с открытым лицом, но убранными за платок волосами, –  здесь малыши, лишившиеся родителей… Кто – то пережил голод, у кого – то на глазах была вырезана вся семья…

Сердце снова сжалось… Это было невыносимо больно… Несправедливо… Ужасно… Что может быть страшнее, чем пережившие ужас детишки, оставшиеся без самых родных и близких… Валерия, вдруг вспомнила советский мультфильм про мамонтенка, его песню про маму, когда он плыл по бескрайнему океану на льдине, и на глазах проступили слезы… Она с детства не могла равнодушно слушать эту песню…

– Яхаля (араб.  –  привет),  – обратился на арабском к вошедшим вдруг один из малышей… Маленький, темный, не больше четырех – пяти лет. Но удивительно взрослый по глазам… Было в них какое – то… понимание что ли…

– Это Абед… Он круглая сирота… Родители умерли от голода… Они отдавали малышу последнее, чтобы выжил хотя бы он… Мы нашли его на кладбище… Он спал… между могилами отца и матери… Положил подушку и спал… Ужасающее зрелище… Мы многое повидали, но это…  –  на секунду директор замолчала… Было видно, она сама борется со слезами на глазах… Сейчас она преднамеренно говорила на английском, чтобы ребенок ее не понял, снова не переживал тот ужас, в котором оказался не по своей воле…

Малыш Абед с интересом посмотрел на Валерию и подошел к ней… Что – то произнес, неловко улыбнувшись…

– Он увидел в прорезях абайи твои зеленые глаза и говорит, что они ненастоящие, у людей таких не бывает… – перевел ей с легкой улыбкой на губах Нур…

Валерия нежно погладила мальчика по волосам, а он вдруг схватил ее руку, прижал к своим губам и снова что – то произнес…

– Он просит снять накидку с головы… Хочет посмотреть на тебя… Все еще не верит, что ты из плоти и крови…

Нерешительно подняла глаза на Нура в ожидании разрешения… Тот одобрительно кивнул. С ними в комнате была только директор и личный охранник Корсана. Девушка стащила с себя черную ткань и Абед невольно ахнул…