“Ви нас только не пугайте, товарищ Кузнецов, — сказал тогда товарищ Сталин, — когда заслужите, тогда мы вас и расстреляем. Может быть, даже раньше. А пока идыте и работайте”.

Но сказанное адмиралом проняло товарища Сталина, и он повелел, чтобы моряков, независимо от статьи, из лагерей повыпускали и направили обратно на флот. А впредь товарищ Сталин приказал моряков не сажать, какие бы обвинения против них ни выдвигались.

“Моряк, — указал вождь, — врагом народа быть не может”.

Я помню сам этот циркуляр. После этого, каких бы доносов на моряков ни писали, органы не реагировали. Или, скажем, ловили террориста, и он благодаря искусству следователя быстро называл фамилии членов своей террористической организации в составе, допустим, восьмиста человек. Всех брали по списку, но, если среди них оказывались офицеры флота, их тут же отпускали с извинениями, а дальнейшие показания на них даже не заносили в протокол. Вот каков был наш товарищ Сталин! Консультант рассказал мне даже ещё более интересный случай. До войны некий капитан 1-ю ранга Горшков посадил по халатности на рифы новейший эсминец под названием “Решительный”, построенный на народные копейки.

Товарищ Сталин, когда об этом узнал, страшно расстроился и, как любой бы другой на его месте, приказал этого самого Горшкова расстрелять как врага народа, вредителя и диверсанта, завербованного японской разведкой.

Тут к нему пробился адмирал Кузнецов и начал: “Товарищ Сталин, вы же мне обещали!”

“Чито я тыбе обыщал? — спрашивает товарищ Сталин. — Чиво ты крычишь так?”

“Это же командир корабля! — кричит Кузнецов. — Вы знаете, товарищ Сталин, сколько нужно лет, чтобы подготовить командира корабля?”

“А если он будет у меня каждый день корабль гробить, — спрашивает товарищ Сталин, — тогда что?”

“Больше не будет он кораблей гробить! — обещает адмирал. — Не допущу его больше до командования кораблём”.

Отходчивый был товарищ Сталин.

“Ладно, — говорит, — нэ будем его расстреливать. Сам накажи!”

Кузнецов обрадовался и сделал Горшкова в итоге своим заместителем, а чтобы тому больше не повадно было эсминцы гробить, произвёл его в контр-адмиралы. Товарищ Сталин посмеялся, но утвердил и сказал Лаврентию Павловичу:

“На Западе говорят, что у нас нет демократии. А пусть они у себя такой случай найдут. Человек корабль на камни посадил, а мы его за это в адмиралы произвели! Это и есть сущность демократического централизма!”

Тут и война началась. Линкоры, о которых так мечтал товарищ Сталин, остались недостроенными. Один попал в руки немцев при захвате города Николаева, а два других пришлось самим разобрать из-за острой нехватки стали. Что касается линкоров, доставшихся нам от проклятого царизма, то один из них всю войну простоял в устье Невы, а второй — в Поти под тремя слоями маскировочных сетей.

Линкоры-то были нужны товарищу Сталину для сокрушения Британской империи, но во время войны эта задача так и не была поставлена, и о ней постепенно забыли. Тем более, что Британская империя сама развалилась без помощи каких-либо линкоров.

Более того, не успели в этой войне прозвучать первые боевые выстрелы, как всем стало ясно, что линкоры как основное средство ведения морской войны устарели, став лёгкой добычей для авиации. Осознав это, все основные морские державы, а в первую очередь США и Англия, дождавшись окончания войны, быстро пустили на металлолом почти все оставшиеся в строю линкоры.