Я с интересом переводил взгляд с одного камнееда на другого. Они все уже были на ногах и наперебой что-то рассказывали своей твердейшей. При этом довольно медленно. Неторопливо перебивать друг друга – удивительное дело.

- Слушай, вот что хотел спросить. А как вообще удалось с детства скрыть мамино происхождение? – повернулся я к дяде Гене. - Она что, всю жизнь носила артефакты-хуманизаторы? Татуировку-то ты ей не так давно поставил.

- Не так давно я ее обновил, - тяжело произнес Крокомот. – Первую татуировку ей поставили, когда Господин Зерий только принес Инни в дом.

- У нее всегда была татуировка? – удивился я. - Но я раньше не видел.

- Со временем они… татуировки-хуманизаторы впитываются в кожу. Твоя тоже впитается. И та, что сейчас у Инни. Ее и так-то уже почти не видно.

- Ясно, - кивнул я. - И очень круто! Такие татушки большая редкость, а ты еще в молодости знал, как их ставить.

- Не я, - покачал головой дядя Гена, – а Миккиарла – моя жена. Она была гениальным артефактором. Моя Способность, помогающая обнаруживать артефакты, как раз ей и принадлежала.

- Что? – изумленно выпалил я. - То есть? Она передала тебе свою Индивидуальную Способность?

- Да, после смерти, - горько хмыкнул дядя Гена, но тут же мотнул головой. - Ну ладно, хватит об этом. Вроде бы скоро закончат с разговорами, - кивнул он в сторону камнеедов, уже не столь активно перебивающих друг друга.

Пока мама вновь принимала человеческий облик, я поймал себя на мысли, что краткое откровение дяди Гены было для меня немного неожиданным. Понятно, что так повернулся разговор и, видимо, Крокомот, пользуясь случаем, решил рассказать мне чуть больше о себе. Так? Определенно. И мне, черт возьми, приятно. Раньше многое от меня скрывали, но теперь я вырос и добился того, чтобы меня считали равным.

- Ну-с, как ты себя чувствуешь? – сделав несколько быстрых шагов навстречу маме, дядя Гена взял ее за руки и заглянул ей в глаза. - Все в порядке?

- Генрей… - смущенно протянула она, - ну что ты. Я ж свой истинный облик всего лишь приняла, чего волноваться-то? Эх ты, - мило улыбнулась она, но тут же посерьезнела. – Ладно, мне приятно, что ты переживаешь за меня, но перейдем к делам, - мама повернулась ко мне. - Ты оказался прав, Илюш, мир действительно умирает. Причем, как мне кажется, очень быстро. Осталось не так много поселений камнеедов – большая часть Крахатдума, как мне сказали, «превратилась в туман».

- То есть? – нахмурился дядя Гена, отпустив ее руки.

- То есть охвачена густым туманом. Кто туда сунется и задержится, уже не вернется. Как вы понимаете, жить в тумане не представляется возможным. Да и в целом в тех местах камнеедам нынче делать нечего.

- И туман распространяется? –спросил Генрей, в ответ мама лишь кивнула.

- Если в ближайшее время снимем изоляцию, то все образуется, - уверенно проговорил я.

- Но если об этом узнает Кезеф, тут же рванет сюда, - добавила мама.

- А мы понятия не имеем, что ему здесь нужно, - подытожил дядя Гена.

- Зато мы знаем, что нужно нам, - мама лукаво улыбнулась, ну а Крокомот замер с раскрытым ртом. Мне показалось, что будь он чуть более сентиментальным, то в тот миг бы мог и вовсе заплакать. Отвратительно проклятие, как же оно давит на этого могучего демона…