Друзья синхронно обернулись и взглянули в указанном направлении. Затем Сивый проявил инициативу и принял на себя роль докладчика. Он приблизился и прижался к самому моему уху.

Я сразу догадался, что лучше бы вопросов не задавал, но решился выслушать ответ от бывшего криминального элемента. Немного содрогнулся в душе, конечно же, однако приготовился и кивнул Остапию, мол, начинай, я весь во внимании.

— Золото, — прошептал Сивый и заозирался, а мне плохо стало.

— Чо? — машинально переспросил я.

— Зо-ло-то, — вторил Остапий, ещё больше вгоняя в меня чувство смятения.

— Откуда? — коротко бросил я.

— Пошукали малость, да недоимки собрали, э-ээ, значится, для нашего главы, — добавил Барри с чувством высочайшего удовлетворения. — Для вас, барин, ой… — он смутился. — Для нашего самого великого ватажника.

— Прикольно, — продолжил я охреневать, и, заодно, опускать свой зад на чурбак. — Все три подводы? — я решился уточнить, а может, там саквояжик один где-то в глубинах затерян, да и всё на этом.

— Все-е-е, — протянул Барри, а Сивый довольно закивал. — Много недоимок скопилося, а общественность вся довольная теперича, — зачем-то добавил он и этот аспект содеянного. — Но ты, княже, не расстраивайся, — продолжил здоровяк. — Мы к сроку окончания твойной ссылки, дык, всё соберём.

— Да-да, — поддакнул Остапий, интенсивно кивая. — Это крохи малые, не расстраивайтесь так, господин Феликс, баре. Доберём, вот прям всё доберём, — он счёл, что мне этого мало, и я недоволен работой. — Тама, в подводах, и артефакты имеются, но их меньше, чем злата-серебра.

— Хорошие, — Барри заверил правдивость Остапия.

— А Империя? — я выдавил из себя следующий вопрос, думая над методом казни, что уже мне прописана. — Ей что-то осталось?

Ватажники, которые теперь официально занялись делом по сбору недоплаченных в криминальный общак средств, почесали затылки.

Я попытался глянуть на них строго, но вышло не очень. Наверно, плохо совсем вышло, так как бравые представители Большой Комиссии Контроля Военных Имперских Поставок одарили меня жалостливыми и участливыми выражениями на мужественных лицах.

— Дык, баре, — Сивый развёл руками. — Им, ей, Империи, то бишь, дык, почитай, треть продовольствия от общественности перепадает, и артефакты, как вы и наказывали.

— Всё в строгости соблюдено, и по-честному, — Барри снова поддержал товарища. — Треть тебе, треть обществу, ну, а остальные крохи — нам и государству…

— Великолепно! — я схватился за голову руками. — Мне КАБЗДА, если кто-то узнает из протектората, а все уже знают, — прошептал я. — Рэйнолд Аперкилд — однозначно…

Я взял себя в руки и молча указал двум друзьям на небольшую постройку во дворе дома Пономаря, выбранную мной для скорых и секретных переговоров, и используемую хозяевами в качестве амбарчика.

— Нам туда, баре? — уточнил здоровяк Барри.

Вместо ответа, я первым направился в указанном направлении и вошёл внутрь.

Двое бравых представителей проследовали за мной и закрыли за собой небольшие ворота амбарчика, чтобы никто не помешал нашему секретному разговору тет-а-тет.