— Неплохая идея, — одобрил Палеологов без прежнего энтузиазма: вероятно, его смущала или даже злила догадливость Космача.

— Только княжна Углицкая ничего такого с собой не принесет. И не поразит воображение ни интеллигенции, ни финансистов. Чуда не произойдет, не обольщайся. Библиотека Ивана Грозного, впрочем, как и его казна, — всего-навсего красивая сказка, миф.

— В диссертации ты утверждал обратное. Вернее, прозрачно намекал. Старая элита по праву владела символами и сокровищами Третьего Рима и после инспирированного церковного раскола унесла все это с собой… Ведь это же ты писал?

— Да, было дело. Но ты опоздал лет на девяносто. Теперь на Соляном Пути нет ни символов, ни сокровищ. А значит, все твои великие замыслы — глупость или авантюра.

Предводитель молча прошелся взад-вперед и устало сел на стул.

— Мне искренне жаль… Такое отношение как раз и доказывает, что ты принадлежишь к старой элите, Юрий Николаевич. И это не твое заблуждение, ибо гении не подвержены грехам простых смертных. Это признак, который отличает отжившую элиту от созревающей… Знаешь, мне очень нравится твоя аллегория по этому поводу. Нерест красной рыбы! Какой поэтический образ!.. Горбуша проживает целую жизнь в океане, чтобы вернуться в родную речку и, единожды выметав икру, погибнуть. Но не впустую, не зря! Принести себя в жертву, чтобы мертвая плоть, разлагаясь, насытила воду фосфором, без которого не может вызреть и развиться молодое поколение. Потрясающе!.. Да, новой элите требуется фосфор свежих идей. Фосфор, которым обладает старая. Разве что у людей все более прозаично и жестоко, потому что нет момента самопожертвования… — Он снова заговорил голосом судьи. — Нет природной гармонии. Если хочешь, религиозного сознания. Поэтому передо мной стоит трудная задача: решить твою судьбу, Юрий Николаевич. Право же, я на распутье. Ты прекрасно знаешь нашу русскую историю, тебе известно, что делали с неугодными царевичами, побочными детьми, а также с фаворитами. Пожалуй, я тебе дам право выбора.

— Погоди, что же так быстро? Только произвели в фавориты, а уже неугоден? Кто же поедет с посольством уговаривать княжну? А она строптива, я ее знаю. Кобылица необъезженная!

— Не волнуйся, есть кому объездить.

— А, барон Гален! Должен сразу сказать: не годится. На выстрел не подпустит. С точки зрения странников, такие люди, как он, анчихристы и бесермене.

Палеологов ухмыльнулся.

— К княжне поедет человек достойный. Так что примет и послушается.

— Уж не сам ли собрался?

— Нет. Клестиана Алфеевича пошлю. Юродивого помнишь? На Соляном Пути его Клестя-малой зовут. Старец он авторитетный, его странники слушают и повинуются. Я его как свата зашлю. Пусть сначала он с княжной поработает, высватает, а потом мы поладим с ней…

Вот где обнаружился Клестя-малой! Вот куда занесла его нелегкая!

Рассказывали, что в молодости, сразу после войны, он попал в НКВД как американский шпион, там его здорово мучили и били, потом закрыли в специальной больнице и выпустили через девять лет. После этого он ушел к сонорецким старцам, долго лечился и жил у них, а явился на Соляной Путь уже со славой юродивого, пророчествующего старца, то есть, в понятии старообрядцев, святого.