— Надеюсь, ты не планируешь опрашивать фигурантов по делу в ближайшее время? Язвительно осведомился Габридзе.

— Нет, сколько можно хлеб у тебя отбирать! Мне за вредность не приплачивают, вот на днях убить пытались, сегодня подставили. Патрушев решил, что это покушение на меня из-за расследования и приставил ко мне телохранителя.

— О боже, Альбина, может, лучше в камере посидишь? Слушай, всем спокойней будет и Патрушеву и мне… Я смотрела на Габридзе огромными глазами полными ужаса, тут же услужливая память подсунула стоп кадр прощания с тюрьмой лет через 15 и я опять разревелась.

— Нет, прошу тебя, только не плачь, всё сиди и не высовывайся, если надо что звони. В отделе я вызвался проверить дом твоей матери, так что из наших больше ни кого быть не должно. Всё пока.

Я вставила сим-карту в телефон и набрала телефон Вадима.

— Привет, орёл, трубку шефу передай, если он один сейчас. Через минуту раздался голос Сергея.

— Альбина, Солнышко ты где?

— Если я скажу, меня Леван в Сизо посадит. Серёж, я слышала как тебе Вадим по телефону из фитнесс клуба звонил, я не дралась с Амалией из-за Антона. Это она на меня налетела, пыталась лицо поцарапать, я защищалась просто, хочешь у Петра спроси, он рядом стоял. Я всхлипнула …

— Не волнуйся, я уже и с Петром разговаривал и со Стеллой и с Вадимом… Ты как сбежала?

— Вылезла через окно в женском туалете на козырёк над центральным крыльцом, лежу загораю, смотрю Леван подъехал. Вот я к нему и завалилась в машину, рыдая и потрясая блузкой в руке в качестве доказательств.

— Ещё бы, я бы тоже дрогнул, если бы такая красавица в бюстгалтере сидела и блузкою трясла.

— Да уж, красавица ещё та! Юбка рваная, вся грязная, босая, с сумкою в зубах и зарёванная к тому же. Ты бы видел лицо Габридзе, когда я слезла со столба и поползла к нему на карачках, стараясь не попасть в объектив камеры.

— Ну красоту ведь ни чем не испортить? Ты ела что нибудь?

— Не могу, кусок в горло не лезет, меня до сих пор трясёт всю.

— Не будешь кушать, будешь тощей и я тебя брошу, не люблю костлявых женщин. Я рассмеялась.

— Ладно, пойду огурец съем.

— Ты у матери в доме?

— Как это ты догадался?

— Ты обещала научить Вадима поливать огурцы. Помнишь? Я ночью приеду, тебе что нибудь нужно?

— Нет, нет, не вздумай! Меня Леван прибьёт, а труп в тюрьму отправит! За тобой наблюдают, ждут когда я объявлюсь.

— Левану мы не скажем, со слежкой тоже разберёмся, телефон Вадима теперь у меня, если что звони.

Я уже задремала, когда раздался стук в дверь.

— Альбин, это Сергей. Я открыла замок, Патрушев протиснулся в приоткрытую дверь. Обнял меня, даже кости затрещали.

— Когда всё закончится привяжу тебя к кровати!

_Это после свадьбы?

— Это вместо, пообещал Сергей и схватил меня на руки.

После того как мы раскидав всю одежду по комнате угомонились и смогли разговаривать, я первым делом поинтересовалась не привел ли господин Патрушев хвоста.

— Обижаешь! Мы с Вадимом подъехали к моему подъезду. Вадим в красной куртке и бейсболке, я в костюме. Мы вошли в подъезд, как будто он провожает меня до квартиры, а сами быстренько поменялись: пиджак на яркую куртку с кепкой, я тут же вышел и сел за руль Мерседеса, стёкла там на глухо тонированные, и спокойно уехал. Вадим поднялся в квартиру, включил свет погулял в перед окнами в моём халате, спиной на всякий случай! Вдруг у наших ребятишек техника какая нибудь есть с собой. Я ему оставил чёткие указания, дверь не открывать, в случае чего брать трубку и изображать пьяного. Дальше я бросил машину на парковке у круглосуточного супермаркета, купил еды и вот я здесь.