Игорь дернул на себя правую руку. Хлопок отстал от вспышки. От удара в грудь он покачнулся, в голове зазвенело протяжное металлическое эхо.

Дыхание перехватило. Послышались короткие возгласы. Улрич с Раубом переглянулись.

Игорь опустил голову. На лезвии секиры, прикрывшей нашивку «БАСТИОНЪ» осталась крошечная вмятина от выстрела. Расплющенная пуля лежала в двух шагах перед ним.

На большее рассчитывать не приходится. Улрич разрядил весь барабан. Почему-то он стреляет только в грудь. У него еще будет время понять почему. От боли кружится голова. Стрелка шагает к 9:56.

Сколько раз ты умирал? Сколько твоей крови впитал этот песок?

К шестьдесят четвертой попытке он знал, что с площади ему не уйти. Он пробовал: бежать к столбу, рассчитывая, что неповоротливый Улрич промажет из-за неудобного угла, бежать в толпу – одна пуля неизменно настигала, а остальные уносили жизни двоих или троих детей, добираться до столба перекатом с резкой остановкой, вынуждая Улрича мазать вторым выстрелом. На двадцать седьмой раз ему это удалось. Улрич просто начал его обходить, Игорь не стал растягивать бессмысленную попытку – он был ранен в плечо и вышел под ствол Улрича, глядя на шагнувшую к 9:56 стрелку.

В тридцать шестой раз шальная пуля попала Джавиду в голову. Он мгновенно рухнул. Кто-то из детей пронзительно закричал, но ненадолго – очередная пуля все прекратила.

К семьдесят восьмой попытке, он понял, что ему остается идти только вперед. К девяносто шестой он установил связь между движением пальца Улрича и хлопком. К сто четырнадцатой между прищуром его глаз и напряжением мышцы поверхностного сгибателя. Ему уже относительно легко удавалось уклониться от первых трех выстрелов. Но четвертый, а затем соответственно и пятый его неизменно настигали. А вот шестого не было. Вместо него револьвер выдавал осечку.

Да, Улрич и Рауб были удивлены. Дети вскрикивали от восторга, и иногда мелькало ошарашенное лицо Джавида, когда Игорь уверенным прыжком в кувырке уклонялся от третьей пули и вставал перед ним.

Увы, четвертая не давалась – он был уже слишком близко.

На сто сорок четвертой попытке он оступился на факеле – отполированная палка выскользнула из-под его ботинка примерно в пятнадцати метрах от Улрича. Голова непроизвольно вместе с корпусом дернулась вправо, и пуля чиркнула по оттопыренному уху, мгновенно залив кровью плечо.

Следующая пуля его убила, но Игорь понял, что делать дальше. Теперь факел служил ориентиром – наступая на него, он уклонялся вправо, следя за мышцами толстой руки и Улрич запоздало отправлял пулю в воздух. Всякий раз позади звенел металл.

После дьявольского уклонения от четвертого выстрела Улрич немного тормозил – на одну секунду, что позволяло Игорю взять правее. Угол становился уже слишком острым – Улричу приходилось делать шаг из-за Рауба, к тому же он явно нервничал. К седьмой попытке Игорь научился правильно перехватывать секиру, и пятая пуля отскочила в песок.

Улрич немного успокоился и даже наслаждался, глядя, что Игорь перестал двигаться, будто в него вселился дьявол, и теперь спокойно шел прямо на него. Он снова расплылся в улыбке и поднял револьвер с последним патроном.