«Советская философия», где настоятельно подчеркивается, что представление о советской философии как о мрачном времени рискует стать общепринятым в результате тотального отрицания советского периода в постсоветской России. Ван дер Зверд, будучи ученым, менее всего руководствующимся ценностными пристрастиями, на основе тщательного анализа обширного фактического материала доказывает, что советская философия, безусловно, является философской рефлексией. Даже идеологичность, советскость этой рефлексии существенна главным образом для понимания ее функционирования и исторической роли, но никак не в оценочном плане. В принципе советская философия не является антиподом философии западной – и та, и другая представляют собой «попытку понимать реальность рациональными средствами (Ван дер Зверда)», но в специфических исторических обстоятельствах и в своеобразных способах выражения. Поэтому необходимо вписать советский эпизод в историю философии, без которого она будет неполной. И хотя трудно согласиться с концепцией ван дер Зверда относительно закономерностей взаимоотношений философии и идеологии (особенно практических плодов такого противоречивого союза), его исследование в принципе корректно характеризует результаты, противоречия, достижения и тупики советской философской мысли. Тем самым голландский исследователь доказывает, что вопреки устоявшимся мнениям советская философия состоялась в качестве своеобразного феномена, хотя она и требует определенных интеллектуальных усилий для своего понимания и описания (особенно от западного читателя). Более того, анализ марксистско-ленинской философии позволяет понять и описать саму советскую действительность. К сожалению, такая научная принципиальность и объективность в изучении советской философии достаточно редка в постсоветской историографии. Однако важно подчеркнуть наличие в современных исследованиях и такой тенденции. Убедительный пример тому – позиция известного исследователя истории философии А. Булыги. Критически оценивая философскую жизнь в СССР, будучи убежденным сторонником концептуальных идей русского религиозно-философского ренессанса[428], А. Булыга доказывает, что, несмотря на догматизацию философии в СССР, философии даже в тех условиях удалось сохранить и развивать культурную традицию, если не отечественную, то по крайней мере мировую. По его мнению, Институт философии АН СССР, где ученый проработал 50 лет, представлял собой ярмарку умов и талантов. Ученый пишет: «.. ни в одном зарубежном университете, ни в одном гуманитарном исследовательском центре я не встречал такой плеяды оригинальных талантов, как на Волхонке. Они проявили себя вопреки всем препонам господствующего догматизма. Вот почему меня возмущает пренебрежительное отношение к нашему недавнему философскому прошлому как к некоей мусорной свалке»[429]. Подобная позиция весьма плодотворна, так как позволяет осмыслить советскую философию через осмысление реалий ее существования. Будущее – за серьезными и непредвзятыми исследованиями, осмысляющими и воссоздающими реальную судьбу советской философии.