В этом и состоит разница между цифровым, компьютерным текстом и таким, в который нельзя вмешаться, поменяв местами знаки, страницы и их последовательность. Глядя в ридер, вы пока что не ощущаете объема книги. Но устройства для чтения постоянно совершенствуются и все больше и больше имитируют бумажную книгу. К примеру, в ранних моделях на экране размещалась только одна страница. Более новые модели уже представляют разворот, как в обычной книге. В начале изображение было черно-белым. Теперь уже появились различные цвета и полутона.
Есть возможность изменять объем текста на странице ридера. Чаще всего это не имеет значения, так как автор обычно не стремится выдерживать точность. И коль скоро ничего в тексте не было изменено или удалено, авторская целостность не страдает. Но вот когда автору надо соблюсти точный размер страницы (как, например, в книге со множеством иллюстраций), электронное издание остается книгой, если сохраняет разметку страниц, и перестает быть таковым, если не сохраняет.
Подведем итог
Различие между книгой и всеми остальными информационными носителями содержится в самом определении книги. Если устройство не отвечает определению или некоторым его положениям, тогда оно не может называться книгой. А значит, и эффект от чтения будет совсем другим.
Книга как явление обладает уникальной ценностью и специфическими, только ей свойственными возможностями. До сих пор предполагалось, что это так, потому что книга была главным средством информации. Изменения в передаче письменной коммуникации с приходом цифровых технологий поставили нас перед необходимостью определить, что такое книга, и четко отделить ее от остальных форм коммуникации.
(Более подробно на эту тему — в работе под названием «Будущее книги», вошедшей в сборник моих эссе: Reading Talk, Thimble Press, 2001).
17. Читатели-наставники
Выше было описано, каким образом взрослые могут вдохновить детей на чтение. Эта глава о том, как взрослым помочь самим себе.
Очень многое зависит от того, сколько мы читаем и что. Ведь порой мы сами не осознаём, что дети становятся читателями по нашему образу и подобию: мы обращаем внимание на наши любимые книги, мы спрашиваем о книге, просим высказать мнение. Даже без слов, одним своим поведением, мы даем понять детям, какое значение имеет для нас чтение и какое место оно занимает в нашей жизни.
Посему:
Расскажите себе свою читательскую историю. Если удобнее — запишите ее. И подумайте, чем она может помочь начинающим читателям. Возьмем, к примеру, меня. Так получилось, что в моей семье читали мало. Зато много рассказывали. В исполнении отца местные новости и слухи превращались в маленькие сценки, смешные и не очень. Дедушка был кладезем нашего местного фольклора, а мама пересказывала мне басни Эзопа. Я не учился «чтению» до девяти лет. Но в младшей школе у нас был учитель, который читал нам вслух каждый день. Оглядываясь назад, я понимаю, что, прежде чем научиться читать, я постоянно слушал: разные истории дома, книги вслух — в школе. Благодаря этому я стал тем читателем, каким являюсь сейчас: способным услышать каждое прочитанное слово так, как будто кто-то рассказывает. Значит, больше всего мне нравится драматургия повествования, во всей динамике и окрашенности: персонажи, говорящие каждый своим голосом; рассказчик, объясняющий, что происходит… Еще я всегда буду помнить, что только благодаря моему другу — он как-то раз уговорил меня пойти с ним в местную библиотеку — я обнаружил, что для детей и подростков существуют тысячи книг, и я могу взять любую, какую захочу. Случилось это, правда, поздновато, мне было уже одиннадцать лет. На меня как читателя повлиял разговор двух учителей. Я тогда учился в средней школе. Они говорили о книгах так, будто они самая важная на свете вещь. Они помогли мне понять, что чтение — это не просто для того, чтобы убить время, а нечто гораздо большее. В пятнадцать лет я наткнулся на книгу «Сыновья и любовники» Д. Г. Лоуренса и почувствовал, что литература, наконец, приняла меня, что я могу найти в ней и себя, и ту жизнь, что уже прожил, и ту, что хочу прожить.