– Пойми ты, сейчас не время для обид, – усталым тоном проговорил Рис. – Наше противостояние с «Защитниками свободы» только начинается. И тебе лучше находиться там, где тебя смогут защитить. Рядом с отцом.

– Ты издеваешься надо мной?! – выпалила я, резко повернувшись к эмпату. – Значит, предлагаешь оставить тебя здесь, позволить военным посадить тебя под замок, а самой свалить к папочке? Так, Рис?!

Он потёр лоб и попытался поймать мой взгляд, но я снова предпочла смотреть на бегущие по стеклу капли.

– Мы вместе в это влезли. Даже не так – ты влез в эту историю из-за меня. Я виновата, не ты. И если они хотят посадить тебя в камеру, то я буду сидеть в соседней!

Дарис подался вперёд, перехватил мою руку и переплёл наши пальцы.

– Нет, Аделия, – строго сказал он, глядя на меня. – Всё произошедшее к лучшему. Нужно верить в это. Меня в любом случае ждёт суд, а перед ним тысячи допросов, очных ставок, и всего того, о чём тебе лучше не знать. И если ты на самом деле хочешь помочь, то, пожалуйста, вернись к отцу. Так я буду спокоен хотя бы за тебя.

Он смотрел так пристально, что я не смогла больше игнорировать этот взгляд. Повернулась. И сразу утонула в лазурно-голубом омуте.

– Пойми же… – прошептала, крепко сжимая его ладонь. – Я не могу… не могу тебя бросить!

– Тогда не бросай, – ответил Дарис так же шёпотом. Но не успела я обрадоваться, как он добавил. – Галути и комм при мне. Канир пообещал, что пока я на Земле, никто у меня гаджеты не заберёт. А значит, мы сможем говорить с тобой.

Я ничего не ответила, но колючая удавка на душе стала чуточку слабее.

– Делли, ты, конечно, можешь остаться на этой планете, но не в камере, а в гостинице или у Алишера. Но разве ты сумеешь долго сидеть в четырёх стенах? – он отрицательно покачал головой. – Мы оба знаем, что нет. А охранять тебя тут некому.

– Я найму охрану, – предложила тихо.

– Нет. Уезжай.

Мы сидели напротив, крепко держались за руки, смотрели друг другу в глаза, а казалось, что соприкасались душами.

– Суд… – начала было я, но Рис сразу понял, что хочу спросить.

– Суд будет на Дитерии. Открытый. Тебе никто не запретит присутствовать.

Это тоже можно отнести к хорошим новостям.

– Что я могу для тебя сделать? – спросила, желая раствориться в его глазах. Таких красивых и бесконечно любимых.

– Говори со мной. Присылай видео о своей жизни. Не делай глупостей, не влипай в неприятности.

Я вздохнула, уже зная, что теперь уже точно соглашусь. Коль он хочет, чтобы всё было так… то придётся подчиниться.

– Хорошо, Рис, – сказала, опустив взгляд. – Если ты считаешь это правильным, то я согласна. Но у меня будет одно условие.

– Какое? – казалось, он даже не удивился.

– Однажды ты тоже выполнишь одну мою просьбу. Не возражая, не отказываясь, не задавая вопросов. Просто сделаешь так, как я попрошу. Согласен?

Дарис усмехнулся, чуть приподнял бровь, но кивнул.

– Договорились.

– Вот и хорошо.

В отличие от этого тяжёлого разговора наше прощание получилось лёгким, а ещё жарким, бурным и жутко приятным. Ограничиться простым поцелуем не смог ни он, ни я. И то, что началось с простого прикосновения губ, закончилось полным нежности чувственным сексом прямо на этом столе. И нам было плевать на камеры, которых в этой комнате наверняка было немало, на военных, стоящих за дверью, на правила и мораль. Мы просто знали, что впереди ждёт долгая разлука, мы просто хотели получить авансом хотя бы немного тепла и счастья.