Неверно С. Кульчицкий раскрывает и дело убийства немцами польских (почему-то он говорит и о еврейских научных работниках, хотя в историографии такого следа не существует) научных работников в Львове в июле 1941 года. Достаточно только указать на неоспоримое: польских научных работников с семьями по подготовленным оуновцами на Западе (во Франции) спискам немцы при соучастии украинских военнослужащих вытаскивали из домов на расстрел. Нет доказательств непосредственного участия нахтигалевцев в этих расстрелах, но есть доказательства соучастия в этом преступлении в виде вытаскивания из домов на расстрел. Но и подготовка списков на расстрел есть также соучастие в преступлении».

Таким образом, если свидетельства о непосредственном участии нахтигалевцев во львовских расстрелах считать ложными, то даже и в таком случае бесспорными остаются доказательства их соучастия в этом преступлении.

Спустя несколько дней после «провозглашения Украинского государства», 5 июля 1941 года Степана Бандеру арестовали в Кракове.

«Бандера был арестован и содержался нами на даче в пригороде Берлина под домашним арестом, — покажет на допросе бывший начальник отдела «Абвер-2» полковник Штольце Эрвин в мае 45-го. — Аресту послужил тот факт, что он в 1940 г., получив от абвера большую сумму денег для финансирования оуновского подполья и организации разведывательной деятельности против Советского Союза, пытался их присвоить и перевёл в один из швейцарских банков. Эти деньги были изъяты нами из банка и снова возвращены Бандере. Аналогичный факт имел место и с Мельником…»

9 июля сотрудники СД г. Львова арестовали и Стецько. Теперь они находились под домашним арестом на даче в пригороде Берлина, что не мешало им принимать посланцев с Украины, а с ними передавать обратно указания и письма.

Бандера и Стецько 3 августа в связи с присоединением Галиции к Генерал-губернаторству направляют письма Гитлеру.

14 августа Бандера пишет письмо Розенбергу, пытаясь прояснить ситуацию, сложившуюся с ОУН. К письму он прикладывает меморандум. Но успехи германской армии вынуждают прежде всего самого Гитлера отказаться от идеи появления Украинского государства.

В. Полищук констатирует: «В войне Германии против Польши, против Европы, против Советского Союза ОУН (обе её фракции) как последователи фашистской идеи принимали участие в первую очередь не как украинцы, а как те, кто вводил новый порядок в подчинённых странах. Ведь не случайно в «Акте 30 июня 1941 года» ОУН Банд еры задекларировано. «3. Новообразованное Украинское государство будет тесно сотрудничать с Национал-социалистической Великой Германией, которая под управлением своего Вождя Адольфа Гитлера создаст новый порядок в Европе и в мире» и т.п. Не случайно также первый заместитель С. Бандеры Ярослав Стецько написал в то же самое время в своей биографии: «…стою на позиции уничтожения жидов и целесообразности перенести на Украину немецкие методы экстерминации жидовства, исключая их ассимиляцию. А «министр иностранных дел» Бандеры в «Меморандуме» к Правительству Германии, Владимир Стахов (брат Евгена Стахова, который принимал участие в работе «рабочей группы историков», а также в семинарах польских и украинских историков), писал: Германия не ищет на Востоке только экономического пространства, но «нового порядка в Европе». Такой порядок в Европе — немыслим без независимого Украинского государства… Анализировал ли С. Кульчицкий этот документ с точки зрения: какое Украинское государство имела в виду ОУН Бандеры? Ясное дело, что только государство фашистского типа с новым, фашистским порядком в нём. И дальше: считает ли С. Кульчицкий такое государство формой освобождения украинского народа или же его порабощения?»