Джим кивнул. Я наблюдала, как он прошел вслед за отцом. Я понимала, насколько это мучительно для него, для всей семьи. В комнате повисло молчание, пронизанное глубокой печалью, в которой все же витала надежда на освобождение. Я видела это по лицу Наоми да и Джина тоже.

– Все будет хорошо, пап, – медленно произнес Джим.

– Вы поступаете правильно, Джин, – сказала я, вставая.

– О, Пенни, – воскликнул он, – сможешь ли ты когда-нибудь простить меня?

– Ее зовут Ада, папа, – вмешался Джим.

Джин сначала казался ошеломленным, потом понимающе кивнул.

– Да-да, конечно…

Я сунула руку в карман. Там лежал больничный браслет Пенни, а также смятый листок бумаги, который я обнаружила в сундуке.

– Вот, – сказала я, протягивая их Джиму, – я кое-что нашла в своем доме. Мне кажется, это принадлежит вам.

Джим развернул скомканную бумагу и принялся изучать комикс, который нарисовал в детстве, – примитивные фигурки, неровные линии. Наверное, когда-то его выбросили в корзину, но теперь я видела, как через много-много лет глаза Джима наполняются слезами при виде этой драгоценной реликвии из его детства. Видимо, Пенни была неравнодушна к неприкаянному веснушчатому мальчишке, заброшенному родителями, погрязшими в своих личных трагедиях.

После того как Джим отправился сопровождать отца в полицейский участок, я пулей вылетела на улицу и понеслась к дому Алекса. Мне не терпелось рассказать ему о признании Джина и обо всем, что я узнала.

Совсем запыхавшись, я остановилась перед его дверью, взялась за ручку и тут вдруг заметила пару женских туфелек-балеток лимонно-зеленого цвета и прелестные детские сапожки-угги. Я заглянула в окно, из которого было видно кухню и гостиную, и сердце мое сжалось.

Келли босиком стояла у плиты, помешивая что-то в большой кастрюле. Алекс и Грэйси склонились над книгой у барной стойки. Все улыбались. Идиллическая картина счастливой семейной жизни.

Я отошла от окна. Как я могла подумать, что могу вторгнуться в их мир? Я отошла подальше. Мне нет здесь места. Отчаявшись, я побежала по причалу к берегу.

– Джоани, это я, – произнесла я в трубку. – Я возвращаюсь домой.

– Но как? Дорогая! – воскликнула она. – Что случилось?

Я вытерла глаза. Нечего надеяться на то, что она не заметит, как дрожит мой голос.

– Ничего особенного. Просто я встретила мужчину своей мечты. Влюбилась в него без оглядки. А он оказался семейным человеком, и теперь я не хочу разрушать его счастье.

– Понятно, – сказала Джоани. – А тебе не кажется, что ты слишком драматизируешь ситуацию? Ты вроде говорила, что он разведен и не испытывает чувств к своей бывшей?

– Это не имеет значения, – шмыгнув носом, ответила я. – Просто я увидела их вместе. Всех троих. Ты бы видела, с каким обожанием малышка смотрит на родителей.

Я смахнула со щеки слезу.

– Я просто не имею права разрушать эту семью, Джоани. Сейчас куплю билет на самолет и вечером прилечу.

Следующие несколько часов я собирала вещи, и, когда чемодан был уложен, я сгребла посуду со стойки в раковину и перемыла ее. Вытерла стакан, из которого Алекс пил воду прошлым вечером, и с нежностью поставила его на полку.