Джимми неотрывно смотрел на горизонт.

– Ты же грустишь, как и я, так ведь?

– Ты угадал.

– А что ты делаешь, когда грустишь? – спросил он. Его глаза были словно две полные луны.

– Я мечтаю, – честно призналась я. – Думаю о том, куда бы я хотела отправиться в один прекрасный день.

В этот момент я представила себя на острове Каталина с Колином. Мы идем рука об руку по пляжу. Я подумала о ребенке, растущем в моем чреве, и представила, как малыш неуклюже топает вместе с нами вдоль берега. Как ни больно было слышать слова Декса, но, по крайней мере, они прояснили ситуацию.

– Я тоже, – сказал он. – Я хочу поехать в Австралию и увидеть медведей коала.

Я улыбнулась.

– А ты куда хотела бы поехать, Пенни?

– На остров Каталина, – сказала я, вглядываясь в озерную гладь, как будто могла узреть там свое будущее. – Там вода бирюзового цвета и всегда солнечно. И там есть большая яхта, которая отвезет меня туда, куда я только пожелаю.

– Как здорово! – воскликнул мальчик, стуча мячиком по причалу. Он некоторое время помолчал, а потом повернулся ко мне: – Можно я уеду с тобой?

О, если бы все было так просто!

Тут я вспомнила о Наоми и живо представила, как она обнимает Декса, шепчет ему в ухо ласковые слова, и меня чуть не стошнило от брезгливости. Мне была отвратительна сама мысль о том, что они могли быть вместе, и в то же время я не имела права их осуждать. Я потеряла это право в ту самую ночь, когда Колин заключил меня в свои объятия. А теперь мне остается только страдать от одиночества.

– Джимми, а что скажут твои родители, когда узнают, что ты удрал из дома? Они расстроятся.

Он пожал плечами.

– Не думаю, что это их волнует.

– Конечно, волнует.

Я обняла его за плечи. Так мы с ним и сидели некоторое время, а потом мое внимание привлек светлый предмет, раскачивающийся на волнах. Я перевесилась через поручни причала, чтобы получше рассмотреть его. Это был маленький стебель вьюнка под названием «утреннее сияние», который так ненавидела Наоми.

– Если ты уедешь, все будут по тебе скучать, – тихим голосом произнес Джимми. – Все будут грустить. А если уеду я, никто не будет. До меня здесь никому нет дела.

– Это неправда. Я буду по тебе скучать.

Он улыбнулся.

Я подхватила маленький вьюнок и вытащила его из воды. Капли с его белых цветов капали на мое платье.

– Каждый человек, каждый предмет имеет предназначение, цель в жизни. Ты, я и даже этот маленький вьюнок. Все в мире взаимосвязано.

Джимми перестал стучать мячом и принялся рассматривать цветок в моей руке.

– Мы всегда должны об этом помнить и осознавать эту связь, даже если вначале детали головоломки не сходятся.

Я подумала о собственной жизни, в которой детали не только не складывались, но были беспорядочно разбросаны, а некоторые даже утеряны. Сложится ли моя жизнь таким образом, как я описала ее Джимми? Я встала и воткнула корни «утреннего сияния» в горшок у дома.

– Вот так, – сказала я себе, выравнивая почву вокруг цветка.

Но в этот момент меня скрутил новый приступ боли, и я схватилась за живот.

Джимми вскочил.

– Что с тобой?

– Да как-то не очень…