Целый день провел с семьей, вернувшиеся с Зиком Миха и Мал порадовали успехами: оба неплохо читали по слогам и усвоили вычитание и сложение до десяти. Лайтфута временно разместил у себя, его семья заняла одну из комнат. С утра бригада строителей должна начать строительство их дома, который американец хотел расположить рядом с будущей кузницей и домной. Он сегодня побродил по берегу и нашел уютное местечко всего в двухстах метрах от крайних домов Кипруса, рядом с ручьем. Вода по желобам поступала от ручья в Кипрус и в скотный двор, решив вопрос водоснабжения.

Рассмотрев глину, что использовалась для строительства домов, Лайтфут огорченно покачал головой:

— Из такой глины шамот не получить, а без шамота я не смогу сделать огнеупорный кирпич.

— Есть идея, пока строители будут строить дом, можешь отправиться с Тиландером в Плаж и привезти шамотную глину, необходимую для огнеупорного кирпича. Только сегодня не тревожь его, дай побыть с семьей.

Лайтфут с радостью согласился с моим предложением, а пока шли в резиденцию, рассказывал, какие изменения хочет внести в конструкцию домны для увеличения коэффициента полезного действия. Все эти его термины для меня были китайской грамотой, мои мысли занимали деньги, которые я привез в трех кожаных мешках: пора и Кипрусу переходить на товарно-денежные отношения. Выбор казначея Кипруса был безальтернативным, я мог безоговорочно доверять только Зику, много раз доказавшему свою кристальную честность и преданность. Попрощавшись со мной, Лайтфут ушел в гости к Тиландеру, захватив свою семью. До очередного приема пищи еще далеко, а Зик как раз появился на горизонте.

Новоявленный градоначальник в течение получаса понял все плюсы от введения в оборот денежных средств: уменьшалась волокита, связанная с учетом материальных ценностей и многое другое. Пока население Кипруса меньше, чем в Плаже, внедрение денежной системы должно пройти намного быстрее. В следующие дни Зик наведывался, чтобы уточнить нюансы денежной политики. Оба американца отплыли в Плаж за шамотом, и я провел четыре дня в кругу семьи, наслаждаясь вниманием жен и играя с детьми.

На четвёртый день семейного отдыха решил проведать оба пшеничных поля. Первым дошел до поля у кромки леса, где из земли густо проклюнулись зеленные ростки. Санчо обрадовался, увидев, что мы направляемся в сторону устричной отмели, и даже ушел вперед, обогнав меня.

Второе поле производило удручающее впечатление: ростки появились хаотично и редкими группами. И выглядели странно, цветом напоминая побуревшую траву в жаркий август. Это место не годилось для выращивания сельскохозяйственной продукции. Направляясь к Санчо, который, набрав кучу устриц, дробил их камнем, внезапно остановился: странно знакомый по прежней жизни запах шел от ямы, что мы выкопали в прошлый раз, пытаясь разобраться со строением почвы. Подойдя к яме, я остановился ошарашенный: на две трети яма заполнилась черной маслянистой жидкостью, в которой, преломляясь, отражались солнечные блики. Нефть? У меня перехватило дух от перспектив, если это нефть.