— Ага, «не виноватая я, он сам пришел»! — прокомментировал Мишка. — А у тебя, надо полагать, как трансформа пошла, все и упало?

— Уймись! — коротко посоветовал ему окончательно проснувшийся Вакулов. — Ну и чем закончилось?

Петька шумно отхлебнул кофе, глянул на мониторы и с тоской повертел в руках зажигалку. Все знали, что шеф, если учует запах сигарет не там, где нужно, сделает жизнь провинившегося невыносимой. Иван, правда, с недавнего времени имел на сей счет несколько иную точку зрения, но делиться ею с приятелями не спешил.

— Да в общем-то ничем особенным, — задумчиво пожал плечами Петька, — девица на следующей остановке в другой вагон перебежала и все время, пока тетка эта ехала, ее из-за стекла взглядом буравила. А я после на своей остановке вышел — и все.

— И все? — недоверчиво переспросил Мишка с самой что ни на есть серьезной физиономией. — А этюд?

— Да я его тогда так и не разгадал, — смущенно признался Петька. — До меня только на следующий день дошло, что я шах черной королеве, а не королю, поставить пытался…

Хохотали после его слов так, что из соседнего отсека выглянул тамошний дежурный и недовольно поинтересовался, что, мол, происходит. Ответить ему никто не смог, только вяло отмахнулись.

— А деваху ту тебе надо было на уровень некроэнергии проверить — вдруг и в самом деле зомби или одержимая? Она ведь, судя по всему, среагировала на эту женщину, потому что та очень сильной потенциальной чародейкой с уклоном в исцеление оказалась, — сказал, отсмеявшись, Иван.

— Да, знаю, — уныло согласился Петька, — но где ж я тебе «верю — не верю»[17] там бы взял? Я ж не на службе был…

— Еще не хватало, чтобы вы наше секретное снаряжение по улицам и в метро таскали! — голос шефа был непритворно строг. Никто даже не слышал, когда он вошел в отсек к дежурным, и сейчас все судорожно бросились изображать бурную деятельность. Георгий Ростиславович обвел помещение внимательным и слегка усталым взглядом.

— Совсем распустились, охламоны, — проворчал он. И негромко добавил после небольшой паузы:

— Вакулов, зайди ко мне.

Иван торопливо поднялся с места, одернул куртку и направился вслед за шефом. Мишка исподтишка успел показать ему помятый тюбик вазелина — не нужен, мол? Вакулов также молча показал ему на ходу кулак. Чернышов довольно осклабился, вновь поворачиваясь к мониторам.

В главном коридоре царил мягкий полумрак — горели лишь «дежурные» лампы. Где-то под потолком едва слышно гудели кондиционеры, и в воздухе разносился приятный запах хвойного дезодоранта.

Иван шел за Георгием Ростиславовичем и гадал, что же ему сейчас поведает их всесильный начальник. Вряд ли он позвал его лишь затем, чтобы сообщить, что ничего не удалось выяснить — в такие чудеса Вакулов давно уже не верил. В силу своей подготовки, и военной, и медицинской, Ивану как никому другому было известно, что не бывает хороших «молчунов», а бывают плохие допросчики. Георгий Ростиславович был хорошим. Он вообще был очень сильным профессионалом практически во всех областях, где ему доводилось работать. Поэтому и поднялся в свое время в Службе так высоко, и уважали его по-настоящему, а не ради подхалимажа.