– Так и я теперь про то думаю, – многозначительно добавил Вадим, – куда же ему еще податься было, коли Альдегьюборг захватили чужаки.

– Чужаки?

– Как есть чужаки. Ладьи у них не гутрумовские, паруса иные, да и ярл одноглазый…

Далее Вадим пересказал князю бой на реке с чужаками. Поведал и о смерти воеводы Радея, и о потере друга.

– Посему выходит – сечь была лютая и новгородцы не сдюжили с чужаками, – сделал закономерный вывод князь, – так-так…

– Ну вот, собственно, и все, – подытожил Вадим, – а дальше ты знаешь.

Князь Белозерский, сложив руки на груди, молчал, переваривал. Наконец, видимо сделав для себя определенные выводы, изрек:

– Казна Гутрума тебе великую службу сослужит, да и я в долгу не останусь. Кое-что и у меня припасено. Немного, конечно, но, думаю, серебра моего тебе на добрых полсотни дружинников хватит. Одеть, обуть и вооружить должным образом…

– Угу, – кивнул юноша, соглашаясь, а сам в уме прикидывал – уж не придется ли все это богатство на горбу таскать. Не хотелось бы…

– С собой малую толику возьми, – словно прочитав его мысли, продолжил князь, – остальное тут неподалеку схоронишь. Леса здесь дикие, безлюдные, в целости все будет. Место, где схоронить, я укажу, и про то только ты будешь знать…

Вдруг старик напрягся, прислушался.

– Пойдем в избу, – предложил он, вставая.

– Что-то с Валуем?

– Не знаю, – кашлянул старик, – может, почудилось…

Не задавая более лишних вопросов, оба Вадима, молодой и старый, направились к избушке.

Войдя внутрь, они удостоверились, что с Валуем ничего худого не случилось, за исключением выскользнувшей из-под его головы и упавшей на пол подушки. Аккуратно, дабы не потревожить раненого, они подняли подушку и устроили ее на прежнее место.

– Так-то лучше, – прошептал старик, приложив руку ко лбу спящего, – жар спал, боги милостивы. Теперь на поправку пойдет.

– Добро, – так же тихо отозвался юноша.

Князь указал Вадиму на стол, мол, пошли, присядем. На столе догорала лучина и, прежде чем продолжить разговор, старик запалил новую, подлиннее прежней.

– Значит так, – устроившись на скамье, серьезно начал князь, – слушай внимательно и запоминай. Перво-наперво в Новгороде найдешь купца Худоту. Его проще всего найти на торгу. Покажешь ему мой меч и спросишь: «Помнишь ли ты господина своего?»

– А коли не вспомнит? – не удержался от вопроса Вадим.

– Коли не вспомнит, – зло прищурился князь, – тогда руби этим мечом ему голову. Руби без жалости!

– И что потом?

– Ежели все-таки Худота спаскудился, сыщи в Новгороде Скрябу коваля.[30]

– А если и этот…

– Цыц! – Старик сжал кулаки и с силой влепил по столу. – Я и про Худоту худо мыслить не желаю. Не было за ним паскудства, не было и за Скрябой! Они, как и я, руссы, а руссы не предают друг друга…

– Руссы? Ты сказал руссы?

– Да, руссы! – утвердил князь. – Или ты слыхом не слыхивал, что Белозером род руссов владеет?

– Слышал-слышал, – поспешил заверить Вадим, а сам подумал: «Вот до чего учебник истории переворачивается…» и миролюбиво ответил: – Не серчай, княже, что я так про твоих людей… Просто… сам знаешь, всякое бывает…