– У них есть совпадения по родовым участкам полевой структуры, но…
Она сделала паузу, пристально глядя на Данилу.
То, что Саша – девочка непростая, она поняла сразу. А уж когда ее судьбой озаботился князь Трубецкой, то и сомнений не осталось – в ее прошлом достаточно тайн, от которых другим, скорее всего, стоило держаться подальше.
Но потом было похищение Яны. И эта история с мальчиком. И ночные клубы…
Никто не заметил, как Саша стала частью семьи. Не просто помощницей Данилы Евгеньевича, что уже гарантировало ей защиту, а такой же своей, как Юля, Яна, Кирилл…
– Даня, они родственники, но не настолько близкие.
Людмила Викторовна ждала наводящих вопросов, чтобы пояснить вот это «не настолько близкие», но Данила Евгеньевич ничего не сказал. Просто поднялся, отошел к столу, но садиться не стал. Так и стоял, глядя на лежавшие прямо по центру листы препринта.
– Даня… – встала и она, но не смогла сделать даже шага. Словно держало что-то, разделившее ее и супруга.
– Не настолько близкие, – неожиданно повторил сказанное ею Данила Евгеньевич.
– Ты ведь знал? – Людмила Викторовна мгновенно сообразила, что стояло за сожалением, которое она ощутила. – И давно?
Злилась ли она на мужа?
Князь Трубецкой пусть и в шутку, но нередко называл своего друга ищейкой. А потом сетовал, что целителем он был еще лучше, что мешало переманить Данилу в свою Тайную коллегию.
А еще князь доверял ее супругу, точно зная, что даже случайная тайна так и останется тайной, если хранит ее Соколов.
Так что – нет, не злилась. Если только немного обижалась. В том, что касалось Саши, он был очень щепетилен.
– Она дочь Игната Воронцова и Анны Салтыковой, – развернувшись, посмотрел на нее Данила Евгеньевич. – И ты понимаешь, что если об этом станет известно не тому, то…
Людмила Викторовна предпочла промолчать.
Игнат Воронцов и Анна Салтыкова…
Та история происходила практически на их глазах. Встреча. Любовь с первого взгляда. Недовольство родных. Тайное венчание. Изгнание из рода…
Москва тогда гудела. Одни были за молодых, требуя вмешательства императора. Другие, считавшие, что роды крепки соблюдением древних законов, против.
Страницы газет пестрели статьями на злобу дня, едва ли не затмив победу над персами.
Император тогда так и не вмешался, однако подписал прошение сменить фамилию Воронцов на Воронин с сохранением дворянского статуса.
Спора это не решило, но время шло, и история забылась, пока пожар в Старом городище вновь не вытащил ее на свет.
Впрочем…
– Тем более не стоит привлекать к ней внимание, – вспомнила Людмила Викторовна, с чего все началось.
– Да понимаю я все! – неожиданно вспылил Данила Евгеньевич. – Понимаю, – добавил он уже тише. – Но чувствую себя подонком, который обирает ребенка.
Что ж, с этим Людмила Викторовна была согласна. Если смотреть с этой стороны…
К сожалению, в их ситуации эта сторона была далеко не главной.
Главное – безопасность. Со всем остальным они могли разобраться и позже.
Глава 5
– Ну как? Нравится? – повела Юля рукой, предлагая оценить обстановку.
Я отказывать ей в этой малости не стала.