Выйдя из полиции, он перезванивать Федору не стал, пошел к метро и поехал туда, где прозвучал выстрел и Нина упала на асфальт. Он почему-то все время видел, как это происходит. В его воображении она падала медленно и на асфальт опускалась беззвучно.

Сразу в переулок Николай не свернул, прошелся немного по бульвару. Он давно здесь не был, но бульвар почти не изменился. Раньше стволы деревьев не были опутаны гирляндами подсветки, а в пруду плавали лебеди. Сейчас лебедей не было, только утки. Причем не привычные, серые, а оранжевые. Оранжевые утки не крякали, а хрипели, и от этого казались жалкими.

Вернуться к нужному переулку проще всего было, пройдя назад по бульвару, но он перешел дорогу, дождавшись, когда проедет трамвай, и свернул в ближайший проход между домами.

Здание с вывеской на первом этаже он прошел, не останавливаясь, а потом замер и медленно вернулся. Вывеска была строгой и скромной – «Библиотека».

Николай постоял, вернулся к бульвару и быстро направился к тому месту, где упала Нина. Желания бродить по переулкам, чтобы оттянуть время, больше не было.

Место полицейские показали ему на карте – давно, когда он их увидел в первый раз. Когда узнал, что конец наступил.

Нина упала почти напротив входа в кафе. Его название Николай забыл, а сейчас вспомнил. Кафе имело странное название «Игол». Из него вышли две девушки, цедя что-то из пластиковых стаканов.

Он терпеть не мог есть или пить на улице, а Нина любила. Покупала кофе и отпивала его через трубочку. Он обычно с трудом дожидался, когда она наконец выбросит стакан.

Николай толкнул дверь и вошел внутрь. Обычное крошечное кафе, за стойкой худенький высокий парнишка, девушка-азиатка вытирает освободившийся столик тряпкой.

Парень приветливо ему улыбнулся, Николай попросил стакан сока и, вздохнув, заговорил. Актер он плохой, но выбора не было.

– Неделю назад здесь убили девушку…

– Да. – Парень за стойкой сразу посерьезнел. – Но это было не в мою смену.

Азиатка, внимательно посмотрев на Николая, подошла поближе.

– Я журналист. – Соку не хотелось, но он его отпил. – Вас тоже в тот день не было? – повернулся он к уборщице.

– Не было. Но девушку убили не у нас, а на улице.

– Я знаю, – кивнул Николай. – Но… кто-нибудь мог что-то видеть.

– Вы поговорите с другой сменой, – посоветовала азиатка. – Мы через день работаем. Только вряд ли они что-нибудь вам расскажут.

По-русски девушка говорила чисто, без акцента.

– Полиция всех тут расспрашивала, и нас с Темой тоже. – Она кивнула на парня. – Только никто ничего не видел. В смысле из наших.

– Все-таки я зайду завтра. – Николай, поставив недопитый сок, снова вышел на улицу.

Переулок был тихий. Навстречу ему женщина толкала детскую коляску, направляясь к бульвару. В коляске спал совсем крошечный ребенок.

Машин тоже почти не было. Ближе к часу пик переулок наверняка заполнится автомобилями, но сейчас дорога была пуста.

До метро было совсем близко, но он направился в другую сторону. Нашел проход между домами и снова вышел к библиотеке.

Почему ее так заинтересовала бывшая Нинина соседка, Дана объяснить не могла. Наверное, это называлось интуицией.