— Да, — кивнул Олег. — И скажу я вам, что у этого самого Евгения Калмыкова был нехилый повод отомстить Маргарите. Она же ему всю жизнь сломала. И не только ему, а всей семье.

— Да, но среди пассажиров нет Евгения Калмыкова, — задумчиво сказала Галина Анатольевна. — И даже если предположить, что он сменил имя и фамилию ради мести, ни один из мужчин «Посейдона» не подходит по возрасту. Судя по материалам дела, ему сейчас должно быть тридцать три года. Наши пассажиры либо старше, либо младше.

Все кивнули, признавая ее правоту.

— И что, получается, что мы впустую запрашивали все эти бумаги? — дрожащим голосом спросила Марьяна.

— Нет, мы просто пропустили что-то важное, — ответил Олег и погладил ее по голове. — Давайте смотреть снова.

— Стоп, — сказала Галина Анатольевна. — Ирина носила фамилию мужа. Они оба Калмыковы. А как ее девичья фамилия, то есть, другими словами, фамилия ее матери, которая была в тот день на даче и которая потом умерла от того, что у нее сердце не выдержало?

Олег оторопело посмотрел на нее и полез в открытые на ноутбуке Беседина файлы.

— Громова, — сказал он через несколько минут. — Ее звали Елизавета Сергеевна Громова.

Он на мгновение замолчал, а потом крепко растер лицо ладонями.

— В списке пассажиров есть человек по фамилии Громов, — сказал он негромко. — Это Марк, организатор вашего тура.

Беседин подался вперед, Марьяна слабо охнула, а Галина Анатольевна удовлетворенно кивнула.

— На самом деле это очень предсказуемо, очень, — сказала она. — Лист прячут в лесу, а труп — на кладбище. Именно организатору детективного тура было проще всего срежиссировать настоящее убийство. У него были все козыри на руках. И все эти записки были только для отвода глаз. Да, можно было сразу догадаться. Как сказал Григорий Ковалев, это сделал тот, кто знал все факты.

— Когда мы ездили в Помпеи, Марк сказал, что он из семьи экскурсоводов, — в голосе Марьяны зазвучали близкие слезы. — Я похвалила его за то, что он очень интересно рассказывает, а он сказал, что просто дилетант по сравнению с мамой и сестрой. Мол, вот кто всегда был экскурсоводом от бога. Я спросила, а где они работают сейчас, и он помрачнел и сказал, что их уже нет в живых. Господи, как это все ужасно!

— Что будем делать? — Это спросил Беседин.

— Соберем пассажиров в кают-компании, — ответил Веденеев. — Вот только Оля… Мне кажется, что девочка не должна вот так услышать, что Марк, в которого она влюбилась, на самом деле — убийца ее матери.

— Попросим Полинку с ней в каюте посидеть, — в голосе Беседина звучала нечеловеческая тоска. — Она — очень хороший человек, Полинка. Она не откажет. Да и Марк ее работодатель как-никак. Ей при этом объяснении тоже лучше не присутствовать. Она-то в эту поездку дурацкую отправилась, чтобы рядом с любимым человеком быть. — Голос его повело, но он справился с собой, смущенно откашлявшись. — А так ты прав, капитан, пора с этим делом заканчивать.

Через десять минут все пассажиры вновь были собраны в кают-компании. Тихий стюард Дима разносил напитки. Полина, захватив поднос с тремя порциями мороженого, клубникой и безалкогольным «Мохито», увлекла Тоню и Олю к бассейну. Они упирались и не шли, но Веденеев поднял бровь, и матрос Илья, верно расценив указание капитана, обнял их за плечи, шутя и балагуря, повел к выходу, подавив сопротивление в корне.