Когда я решила, что видела его на парковке рядом со стадионом, у меня просто разыгралось воображение, я пошла на поводу у своей навязчивой идеи. Все это время я жила лишь ею. Джейн и Пегги не сговариваясь заявили, что я стала «жертвой» одержимости Зака. Да только я и сама была им одержима. Некоторые записи в его дневнике меня шокируют. И все же стоит мне вспомнить Зака, и мое сердце бьется быстрее, глубоко внутри все сжимается. Пегги говорит, что он «пускал мне пыль в глаза», но это неправда. Точнее, не вся правда. Думаю, я всегда знала: что-то с ним совсем не так. В худшие моменты я задаюсь вопросом: а не любила ли я его за то, каким он был? Возможно, его возбудимость и вспышки ревности заставляли меня чувствовать себя живой. Если я полюбила убийцу, то что же собой представляю я сама? Ошибся он лишь в одном: я простила бы его за то, что он спал с Онни. Он не ведал, что творил. В конечном итоге я, вероятно, простила бы его, даже если бы это было не так.
Меня спрашивают, не жалею ли я о том, что вообще встретила его. Что за нелепость! Это все равно что отторгнуть собственную суть, собственную плоть и кровь.
Моя любовь была взаимной. Теперь я это знаю. Сэм тоже прочел дневник и сказал, что Зак вел его, чтобы держать ситуацию под контролем и любоваться самим собой. «Социопат упивается собственным враньем. Он ликует, когда удается обмануть окружающих». Я с ним не согласна. Если закрыть глаза на некоторые вещи, забыть других женщин и Онни, то дневник Зака – объяснение в любви. Любовь ко мне привела его к гибели. Уравнение простое. После его смерти мой разум либо подтасовывал факты, либо неправильно их интерпретировал, упорно возвращался к призракам прошлого и мечтал о мести, жаждал физической расправы над собой. Люди хлопают меня по плечу и обнимают. Пусть сколько душе угодно разглагольствуют о горе и утрате, насилии в семье и психологии жертвы. Порой мне кажется, что опасаться нужно уже меня…
Эпилог
Май 2014
Выходные мы провели в Нортумберленде. Родители Сэма живут в Ньюкасле, и перед поездкой на побережье мы заехали к ним на несколько дней. Я сняла коттедж на островке напротив Берика, воспользовавшись веб-сайтом Общества охраны памятников. Мы решили показать Агнессе море.
Дождь почти не прекращался, и мы сидели дома либо бродили по местным магазинчикам. В воскресенье солнце, наконец, прорвалось через тучи, и мы доехали до парковки на вершине утеса, что нашли по карте. До берега идти было далековато: через поле, над которым порхали два жаворонка, потом до края утеса и вниз по извилистой тропке. Спустившись, мы устроили привал посреди песчаных дюн. Говард гонялся за морскими птицами, Агнесса сидела на коврике, прислонившись спиной к корзинке для пикника, и размахивала крошечными кулачками.
Мы взяли с собой сосиски, хлеб и вино, Сэм набрал плавника для костра. Вокруг никого не было. Ну, или почти никого – пара человек вдалеке. Я их сразу заметила, потому что к случайным прохожим отношусь с опаской. Когда теряешь близкого, какими бы трудными ни были ваши отношения, то всегда чувствуешь, будто чего-то не хватает. Впереди был праздничный день, Мы с Сэмом, сидя посреди песчаного пляжа, наслаждались отдыхом, ветерок трепал траву неподалеку. В воздухе витал аромат лета. Что за блаженство!