В мае-июне 1940 года германская армия перешла «линию Зигфрида»[30] и быстро прошла через Голландию и Бельгию во Францию. Германские ВМС в этой кампании не участвовали и были по-прежнему прикованы к району Норвегии, но скоро стало ясно, что падение Нидерландов внесет большие изменения в операции подводных лодок, поскольку это означало, что противник перестал преобладать в южной части Северного моря.

Окончание норвежской кампании также принесло облегчение подводникам. Операция, которую Уинстон Черчилль назвал одной из самых превосходных глав в истории морских войн, была доведена до успешного конца с меньшими потерями, чем ожидалось. Более того, владение норвежскими портами теперь означало, что подводным лодкам был открыт более короткий и безопасный путь в Атлантический океан и противник уже не мог запереть германский флот за огромными минными полями, как в Первую мировую войну.

Через некоторое время лодки океанской серии переключились на Атлантику, где про войну с торговыми судами забыли из-за операций в районе Норвегии. Только «каноэ» оставили патрулировать на морских путях между Англией и голландскими и бельгийскими портами. Это была заря «первого золотого века» подводных лодок в Атлантике. По большей части они действовали независимо друг от друга в назначенном каждой районе. Еще не пришло время для совместных действий против конвоев. Большинство лодок действовали так близко к берегу, что командование не успевало собрать группу для совместной атаки. В обороне противника было много слабых мест. Британские эсминцы и корабли противолодочной обороны либо стояли в доках, устраняя повреждения, полученные в Норвегии, либо располагались вдоль южных берегов Британии, которая после катастрофической эвакуации Союзников из Франции стояла перед угрозой вторжения.

Вахтенный журнал одной из больших подлодок – «U-37» – типично отражает обстановку того времени. На лодку пришел новый командир. Его предшественника после награждения Рыцарским Крестом перевели на берег. Команда по-прежнему со смехом вспоминала слова первого командира: «Что они там – рехнулись? Меня – и на штабную работу? Приговорили к смерти через удушение бумагами». Перед отъездом он устроил отходную – и еще какую: обратно на борт команда приползла.

Рано утром, во время первого патрульного плавания нового командира, с лодки увидели первое судно – теплоход водоизмещением около 5 000 тонн. Капитану судна приказали подойти к борту лодки на спасательной шлюпке с документами. Судно под названием «Эрик Фризель» оказалось шведским, водоизмещением 5 066 тонн, по документом оно везло груз пшеницы в Ирландию с предписанием действовать «в соответствии с последующими указаниями». Командиру лодки было вполне очевидно, что «Ирландия» внесена для отвода глаз, а зерно на самом деле предназначалось для Британии. Поэтому его линия действий была очевидной: швед оказался в запрещенной зоне и вез контрабанду. Шведской команде было приказано пересесть в спасательные шлюпки, а судно потопили огнем из пушки.