Молчу.
Дергает за ручку. Естественно, закрыто.
Поворачивается, не поднимая глаз.
— Закрыто…
— Закрыто, Яся.
Растеряно стоит.
Перевожу взгляд на ее золото.
— А почему ты не взяла свои драгоценности?
— Ты забрал… Теперь не мои.
Закрываю глаза. Как же это сложно будет!
— Ясь, я не забрал. Я с тебя их снял, чтобы ты отдохнула. Они твои.
— Я могу надеть? — поднимает глаза.
— Можешь. Но я прошу тебя — не надо. Убери их в свою сумочку и пусть полежат пока там.
Нерешительно мнется у двери.
— Иди сюда. Я помогу.
Подходит к столу, открываю ее сумку, складываю аккуратно все внутрь.
— Это твое.
— Дверь… — оглядывается.
— А дверь не могу открыть, — отрицательно качаю головой. — Садись, поговорим.
А это — мужчины, да.
Сажусь напротив ее, на кресло.
— В каждом доме, Яся, свои правила, так?
— Так… — неуверенно.
— В моем доме такие правила — никто никуда не убегает. Если есть какая-то проблема, то мы садимся, обсуждаем и решаем ее. Вместе. Что за проблема с этими таблетками?
— Они дома.
— Что за таблетки?
— Не могу говорить такое, — категорично качает головой.
— Почему?
— Нельзя мужчине говорить. Только мужу.
— Яся. Нет его. НЕТ, — мне хочется оскалиться на нее, но я сдерживаюсь.
Нет, не на нее. На него, конечно же. И немножечко на ее нелогичное упрямство.
— Я даже по-другому скажу. Тебя у него больше нет! Ты понимаешь разницу? Все! — поднимаю руки ладонями к ней, как обычно делает это она. — Он тебя обижал. Он тебя бросил на улице в опасности. И теперь тебя нет у него. Он тебя потерял. Я — нашел. Ты есть у меня и я хочу заботиться о тебе лучше, чем заботился он. Позволь мне, пожалуйста.
Внимательно слушает.
— Тебе нужна забота. Ты не умеешь пока жить в нашей стране. Я буду тебя этому учить. Ладно?
— Ладно.
— Ты болеешь чем-то?
— Нет.
— От чего таблетки?
— Не могу говорить мужчине, — упрямо поджимая губы.
— Тебе нужно пить их каждый день?
— Да. Врач сказал каждый день.
— Какой врач? Что он лечит?
— Не могу говорить… — краснеет.
— Название таблеток?
Отрицательно качает головой.
Ну е-мое… что это может быть?!
— Почему ты не хочешь сказать?
— Только муж такое должен знать. Ты — не муж. Он сказал — пей. Я подчиняюсь.
— Ты хоть знаешь зачем их пьешь и что ты пьешь?!
— Да, — опускает глаза.
— Говори немедленно! — поднимаюсь на ноги.
Молчит, сжимаясь.
— Ты можешь их не пить?
— Да. Но… — кусает губы.
— Тогда не пей.
— Женщина такое сама не имеет права решить!
Зависаю…
Восточные загадки, твою мать!
Не болеет… каждый день…
— Противозачаточные, что ли?
Отводит глаза, закрывает.
— Да?
— Да.
— Тоже мне проблема! Стой… Почему сама не можешь решать — предохраняться тебе или нет?
— Детей Бог дает. Я — кто, чтобы против быть? Нужно рожать!
— Но ты же пьешь, — недоумеваю я.
— Муж сказал. Не хочет пока детей. Обеспечивать не хочет.
— Муж выше Бога?
— Через муж Бог управляет женщиной. Не достойна, чтобы Бог прямо обращался. Глупа. Не поймет.
— Пока, что-то я не понимаю.
— Что не понимаешь? — пожимает плечами. — Бог говорит исполнять все желания мужа. Он отвечать перед ним. Ты — если покорна, то нет.
— Ммм… Удобно. Но мы с тобой этим путем не пойдем. Ты сама хочешь предохраняться?