— Не совсем. — Мал задумчиво провел пальцем по бриллиантам на ее шее. Его бриллиантам. — Ты можешь одновременно заниматься сотней проектов, умеешь вести светские беседы и говорить нужные слова в нужное время. Ты красивая, добрая и щедрая. Именно такой и должна быть жена султана.

— Ты делаешь мне предложение руки и сердца или высокооплачиваемой работы?

— До руки и сердца я еще не дошел, но именно к этому и веду.

Эйвери прижалась к нему еще крепче.

— Значит, речь о работе. И вот мы снова к этому возвращаемся. Я должна пожертвовать всем, а ты ничем.

— Ошибаешься, я хочу, чтобы ты была счастлива. — Решив, что время наконец-то пришло, Мал вытащил из кармана кольцо. — В прошлый раз я не смог сделать тебе нормальное предложение…

— В прошлый раз ты мне его вообще не сделал. — В глазах Эйвери читался настоящий ужас, и Мал осторожно поцеловал ее. — А Калиле предназначалось это же кольцо?

— Я понимаю, что слишком мало заботился о твоих чувствах, но даже я никогда бы не стал дарить один и тот же подарок двум женщинам. Это кольцо принадлежало моей бабушке.

Эйвери осторожно взяла кольцо:

— Такое изящное.

— Но ты же его наденешь? Бабушка была счастлива в браке, надеюсь, и тебе оно принесет счастье.

— Я не верю в талисманы. Да и сам ты в них не веришь.

— Зато я верю в нас и хочу, чтобы ты тоже в нас поверила. Согласна ли ты стать моей женой?

— Да, — выдохнула Эйвери. — Но если ты еще раз сделаешь мне больно, я сразу же тебя прикончу.

— Как скажешь, — усмехнулся Мал, чувствуя, что ему придется набраться терпения, если он действительно хочет услышать ответное признание в любви.

Следующие два дня они провели в пустыне, вылезая из кровати лишь для того, чтобы искупаться, проехаться верхом и поесть. И все эти два дня Эйвери каждую секунду чувствовала на своем пальце неподъемную тяжесть кольца.

А во дворце уже вовсю шли приготовления к свадьбе.

— Ты пригласишь на свадьбу свою мать?

— Что? Нет, я же говорила — мы с ней не слишком близки.

— Но свадьба даст вам отличную возможность встретиться и все обсудить.

— Поверь, моя мать не тот человек, которого стоит звать на подобное торжество.

— А отца?

— Нет. Но я обязательно составлю список своих гостей.

— Иначе говоря, ты не хочешь говорить об отце.

— Именно. — Эйвери встала, накинула шелковый халатик и скрылась в ванной.

И на этот раз он не стал ее останавливать.

Неужели все так и начинается? Первая размолвка, за которой последуют все новые и новые трудности? Как стремительно легкая трещинка в отношениях разрастется в настоящую пропасть, через которую уже невозможно докричаться друг до друга?

— Все будет не так.

Она опять забыла про вторую дверь!

— Прошу тебя, скажи, что в дворцовой ванной только одна дверь.

— Их там много, но, если ты не прекратишь изобретать сотни способов покончить с нашими отношениями, я вообще прикажу снести все стены, за которыми ты могла бы от меня спрятаться. Я понял, отчего ты сбежала, и больше не буду возвращаться к этому разговору. Не хочешь искать отца — не ищи, это твое право, но, если передумаешь, я с радостью тебе помогу.