– Глянь-ка на него как следует. Он не пьян.

– Чтоб меня! – прошептала Дитрих. – Что это с ним, черт возьми?

Редко когда Дитрих говорила таким серьезным тоном, поэтому Фрост придержал язвительное замечание, которым собирался срезать Берто. Вместо этого он встал со стула и осторожно подошел к безмолвному посетителю.

Это был азиат, с широкими, румяными щеками и полосками седины в шевелюре. Его лицо оплыло, и на коже выступил пот. Глаза были открыты, но зрачки закатились.

– Он мертв?

Джесси покачал головой:

– Пока, вроде, нет.

Фрост подошел ближе. Что-то неправильное было в нагруднике мужчины. Фрост такого раньше не встречал. Он был твердым на вид, похожим на хитиновый панцирь, но покрывал не всю грудь, а только часть в вырезе майки.

Фрост не мог понять, как шесть креплений по сторонам нагрудника удерживают его на груди. Они были не настолько длинны.

А потом он со свистом втянул в себя воздух. Это были вовсе не крепления. У нагрудника были лапки. Фрост отступил к барной стойке и ткнул в рюмку. Берто наполнил ее доверху, и повторил для Дитрих.

Фрост хлопнул рюмашку, и Берто тут же молча налил снова.

– Что это за хрень? – спросил Фрост.

Тим качнул головой:

– Мы не знаем. Пак пропустил свой обычный стаканчик на ночь и потащился на улицу, а потом вдруг закричал. Мы вышли помочь ему и нашли уже с этой штукой.

– Что за черт? – выпалила Дитрих. – С чего это вы притащили его сюда, а не на станцию? Там хоть медики есть.

Тим указал на грудь Пака.

– Там в темноте были эти твари. Не знаю, сколько, но явно слишком много, чтобы пробраться мимо них с Паком на руках.

Фрост застонал.

– А вызвать подмогу вы, конечно, не могли?

– Мы, по-твоему, похожи на легальное заведение? – Берто фыркнул. – Думаешь, у меня тут связь протянута?

Джесси грустно покачал головой:

– Удивительно, как это «Вейланд-Ютани» нас до сих пор не прихлопнула.

– Эй, мы же не можем бросить парня в таком состоянии, – вступила Дитрих. – Надо снять с него эту хрень!

Тим поднял руку, которую баюкал. Пальцы на ней были такими красными, будто с них слезла кожа.

– Уже пытались, – сказал он. – Не очень-то получилось.

Теперь Фрост понял, откуда взялось напряжение в голосе мужчины. Дело было не в чужаках, вломившихся в бар, а в мучительной боли, которую он пытался скрыть.

– Я пытался отодрать ее голыми руками, и Пак завизжал, как будто его режут заживо. Я решил, что это хороший признак, засунул пальцы под край панциря и потянул.

– Оно приклеилось к груди Пака какой-то кислотой, – сказал Джесси. – Это дерьмо брызнуло во все стороны вместе с кровью Пака и обожгло Тиму руку.

– И вы не бросились за помощью? – возмутилась Дитрих. – У вас совсем крыша поехала?

Тим откинулся на стуле.

– Мы и десяти метров не прошли, как эти твари отрезали нам путь. Мы рванули назад. Прошло уже часа три. Все это время мы пытались решить, что же теперь делать.

– А потом заявились мы! – простонал Фрост.

– И теперь тоже застряли здесь, с нами, – добавил Джесси.

– Пока мы неслись сюда под дождем, мы ничего подобного не видели, – сказала Дитрих. – Может, эти твари уже расползлись.