– Что это за яма? – спросила Роджерс.

– Это натуральное образование? – поинтересовался, в свою очередь, Бозе. – Типа провала?

Теллер еще раз глянул на снимки:

– На природное явление не похоже. Точнее, это что-то органическое. Как будто оно кем-то построено.

Углубление в почве, о котором они говорили, было метров пятьдесят в ширину. Края отверстия покрывали странные складки, вызывавшие неприятное впечатление органической ткани. Все в целом напоминало гортань или схожую часть живого существа.

– Такое впечатление, что комбайн наехал на эту штуку и снес всю верхушку, – сказала Готлин. – Так сказать, вскрыл ее.

– И выпустил что-то наружу, – добавила Роджерс.

– Что, черт побери, ты хочешь этим сказать, Роджерс? – спросил сержант.

– То, что все это напоминает гнездо.

– Что, снова предстоит охота на жуков? – раздраженно отозвался Белфи. – Вот черт, только не говорите мне, что это жуки.

– Пока ничего еще не понятно, – Теллер отозвал Роджерс в сторону. – Слушай, ты знаешь что-нибудь наверняка?

– Я знаю, что Канетти не удается связаться с «Деметрой» или со вторым катером, – ответила та.

– Понятно. Но я не это имел в виду.

Роджерс пожала плечами:

– Я родом с юго-запада и знаю, как выглядит гнездо термитов или муравейник.

– Отлично, но здесь…

– Термиты могут десятилетиями оставаться в спячке, – прервала его Роджерс.

– Ты говоришь про саранчу.

– Какая разница – один и тот же принцип применим к разным видам. Если это гнездо, то его обитатели могли спать, пока «Конс» не срезал верхушку и не разбудил их. А если у них есть какой-то цикл кормежки, то, благодаря Компании, к их услугам оказалась целая планета зерна.

– Но «Вейланд-Ютани» должна была обнаружить что-то подобное во время разведки и терраформирования планеты.

– Да, конечно, – язвительно заметила Роджерс. – А то они раньше не делали ошибок. «Конс» явно разбудил какую-то форму жизни, и она объедает все дочиста: органику, одежду, любые материалы, включая изоляцию проводов… даже ботинки.

Теллер внезапно побледнел:

– И людей. Посмотри, на комбайне все съедено до голого металла. Команда спасалась, закрываясь в помещениях все ближе к центру управления. Тем временем, эти существа съели все внутри машины, пока не уничтожили системы управления, после чего комбайн просто замер.

– Ты хочешь сказать, они заперлись в центре управления? Но где же они тогда? – Бозе невольно схватил Теллера за плечо.

Теллер огляделся:

– Гляньте-ка сюда.

В самом конце помещения находился ряд металлических запирающихся шкафов. Бозе и Белфи попытались было их открыть, но пришлось воспользоваться плазменным резаком, потому что дверцы были заварены изнутри.

Одному богу было известно, какая судьба постигла остальных членов экипажа комбайна, но последние четверо умерли здесь, в этих шкафах, словно в гробах, которые они сами закрыли за собой.

Теллер смотрел на иссохшие останки внутри шкафа. «Голод, – подумал он. – Голод и жажда».

– Но почему они не вышли наружу? – Глаза Готлин были расширены от ужаса. – У них же были резаки.

– Потому, что не знали, безопасно ли снаружи, – ответила Роджерс. – Они боялись.