Сойдя вниз и заглянув в жерло шахты, Филипп несколько призадумался, а когда, объяснив цель визита начальнику стройки, спустился на всю тридцатикилометровую глубину шахты и оказался в гигантском естественном зале, словно нарочно созданном природой для нужд человека, заполненном десятками сложных машин и устройств, возле которых работали сотни людей, еще раз убедился, что оценить масштабы какого-либо явления по внешним признакам нельзя.

— В настоящее время ведем монтаж импульсных трасс, силовую проводку, тянем цепи управления, — сказал начальник стройки, скафандр которого не позволял оценить его возраст. — Через два дня начнем установку опор инициатора. Думаю, закончим все работы точно по графику. Если, конечно, снабжение не подкачает.

— Не подведет, — заверил Филипп. Ему вдруг захотелось самому участвовать в стройке, монтажником или механиком, в ладонях даже появилось ощущение прикосновения к шершавому металлу силовых конструкций, требующих в известной мере применения ручного труда, но такого задания у инспектора не было, и он только вздохнул, сожалея о потерянной свободе выбора. «Впрочем, — вспомнил он древнее изречение, — что такое свобода выбора, как не осознанная необходимость?»

Спустя несколько дней Филипп вернулся в управление и сообщил о ходе строительства Томаху и Керри Йосу, заодно передав все пожелания монтажников и строителей.

— И еще один момент, — сказал он, вспоминая свои ощущения. — Все исследовательские станции на Тритоне на время эксперимента придется эвакуировать. Волна сотрясения коры планеты в местах их расположения достигнет десяти-двенадцати баллов. Купола станции не приспособлены к таким встряскам.

— Эвакуируем, — кивнул Керри. — Нет проблем.

Филипп не стал уточнять границ возможностей отдела безопасности и, получив разрешение на участие в австралийском эксперименте, подготавливаемом группой специалистов Института ТФ-связи во главе с Травицким, покинул отдел.

Аларика все еще жила на Луне в центре подготовки экспедиции Реброва, до старта, назначенного на двадцатое мая, оставалось всего десять дней, и она была занята чуть ли не круглосуточно. Филиппу не удавалось добиться встречи с ней, и это обстоятельство, конечно, не способствовало улучшению его настроения. Странное предчувствие надвигающейся беды не покидало его ни днем, ни ночью, и он, не зная, откуда ждать этой беды, в чем она заключается, когда случится, был настолько невнимателен на работе, что удивил даже Станислава.

Двенадцатого мая Филипп прибыл на австралийский полигон УАСС вместе с Томахом и Керри Йосом.

Место для проведения малого ТФ-взрыва, или, как его называли физики, «эксперимента предупреждения», выбрали на окраине полигона, переходящего в пустыню Гибсона.

Филипп, выпрыгнув из куттера, с недоумением осмотрелся по сторонам. Видимо, здесь когда-то что-то взрывалось и горело: влево до горизонта уходила безотрадная коричневая плоскость спекшегося в корку песка. Справа на горизонте вырастали пологие вздутия гор Макдональд. Площадку, где сел куттер, окружало несколько валов перепаханной, взломанной земли; углубления между валами были заполнены чем-то черным и рыхлым, как слежавшийся намокший пепел.