Я покачал головой:

– Нет, Хокк. Тебя убили.

– Палач… – вздрогнула магичка и смахнула с глаз невидимую пелену, словно какой-то кусочек ее памяти все же ненадолго вынырнул из забвения. – Да. Его я как раз помню. А потом – ничего. Боль. Темнота. И голос целителя, сообщающего, что я абсолютно здорова.

– Что ты помнишь дальше?

– Всего по чуть-чуть. Мы были у Корна… он подписал приказ о моем переводе в западное Управление… потом Йен, Триш, Лиз, Тори… мы что-то расследовали вместе… какие-то мелочи, ничего серьезного. А потом вдруг я здесь. У тебя. Но совершенно не понимаю, что я тут делаю!

Я уставился на тревожно выпрямившуюся коллегу совсем другими глазами.

Это что же, все последние недели, которые я считал ее просто взвинченной и взбалмошной, она попросту не могла справиться с «болезнью», которая не так давно поразила мать Роберта? Вероятно, просыпаясь поутру в чужой постели, долго вспоминала, как в ней оказалась. Сомневалась. Думала. Затем видела меня… недолго. В лучшем случае за завтраком. И, ничего не понимая, торопливо сбегала в Управление, старательно гоня от себя тревогу. С головой уходила в работу. Быть может, иногда все же вспоминала, особенно если прогуливалась на темную сторону. После чего успокаивалась, снова начинала вести себя нормально. И так день за днем, пока воспоминания о самом кошмарном дне в ее жизни не вымылись из памяти почти полностью.

Тьма. Я болван, если сразу не заподозрил неладное. Эти странные всплески, пики необъяснимого раздражения, случающиеся у людей, которые чего-то не понимают, хотя очень стараются понять. Периоды благополучия, которые всегда наступали после занятий и хотя бы кратковременного перехода на темную сторону…

Я поджал губы:

– Ты находишься здесь по той причине, что так мне удобнее тебя контролировать. После того как ты вернулась к жизни, твой магический дар усилился и стал нестабильным. Полагаю, это ты если не вспомнила, то хотя бы поняла. Вокруг тебя взрывались предметы, выходила из-под контроля Тьма. Ты стала представлять опасность даже для себя самой. И Корн посчитал, что у меня получится привести тебя в порядок, поэтому и был написан приказ о переводе.

– И все? – напряженно уточнила магичка.

– Да. Но ты ведь на самом деле не об этом хотела спросить?

Под моим испытующим взором у Хокк неуловимо порозовели скулы. Потом она снова дернулась, ее взгляд смущенно вильнул, но, как я уже говорил, она была упрямой леди. И довольно решительной. Поэтому в конце концов все же пересилила себя, взглянула на меня прямо и четко спросила:

– Рэйш, мы с тобой спали?

Я только вздохнул:

– С чего ты решила?

– Значит, да? Ты поэтому пригласил меня пожить? – еще больше напряглась Лора. – Триш сказала, что это ты меня спас. Не целители. Не жрецы. Именно ты. И что теперь твоя Тьма живет во мне, поэтому мой дар стал таким мощным. Если память не совсем меня подводит, то ты и раньше мне помогал. Поэтому я не могу исключить… я этого не помню, но все же, глядя на тебя, не могу до конца быть уверенной…

– Ты думаешь, я мог что-то потребовать за твое спасение? – в лоб спросил я.