И оба мэтра, пусть нервно, но зато от всей души рассмеялись. Что лишний раз характеризовало их с самой лучшей стороны: кругом враги, и жизни лазутчиков висят на волоске, а они не испытывают даже капельки страха, сомнений или упрёка.

Когда до края обрыва осталось метров двадцать, Виктор распорядился:

– Форш! Свои трофеи скидывай на камень, надо будет, подберём. Слиш! Вылезай на правую сторону! – помог тому опуститься на расплавленную поверхность плато и отправил в тыл сооружения со словами: – Стегайте коней, которые сзади! Со всех сил стегайте! Надо хоть чуть-чуть ускориться! Отлично! Пошла, железяка, пошла! – вспомнил о конях и предупредил: – Присматривайте за вашими лошадками, может, повезёт, и они останутся на плато! Но! Но!

Громоздкая конструкция выступила передней частью над обрывом настолько, что первые две пары лошадей просто рухнули вниз, потеряв опору под обутыми в сапоги копытами. Одна оборвалась из шлей и ремней, а вторая запуталась в них, бешено извиваясь и разражаясь жалобным ржанием. Оставшиеся пары почувствовали недоброе и попытались остановиться, но масса огромной железной конструкции своим центром тяжести уже пересекла край обрыва и стала резко опрокидываться вниз. Идущие в середине пары животных спастись не могли при всём желании, а вот задних Менгарец запрягал так, что если вокруг всё поднимется, то шлеи и постромки просто отсоединятся с направляющих штырей.

Так и получилось! Построенная на треть башня ухнула вниз, а Виктор стремглав бросился хватать за узду спаренных, но страшно напуганных и могущих рвануть в тот же обрыв лошадей. Кое-как, пользуясь советами командира, мэтры тоже поймали вторую пару лошадей, ухватившись за свисающую на камни шлею.

Получалось, что лазутчики и транспортом обзавелись на ровном месте. Правда, ещё десяток лошадей оставался в разгромленном лагере монахов, но те были распряжены и без изолирующих сапог, которые очень сложно было снять с животинки, а не то что надеть.

Поэтому командиру сразу пришла мысль на тему, как и куда прокатиться. Дождавшись невероятного грохота со дна ущелья, во время которого содрогнулась вся платформа-выступ с обоими плато и крепостью, и поздравив друг друга короткими восклицаниями, три боевых товарища взобрались на коней, подхватили трофеи и вернулись на «гребешок». Но там ничего интересного для себя не отыскали и не высмотрели.

Монахи в крепости не спали. Не менее ста человек кучковались на затемнённых стенах. Узкий мост был освещён многочисленными факелами и в нескольких местах перегорожен непроходимыми баррикадами из дерева, верёвок и металлических уголков. Над чем лазутчики от всей души посмеялись:

– Как они завтра из монастыря выходить будут? Полдня потеряют на разборку!

А командир досадовал над невозможностью ещё нанести потери моральным уродам. При этом рассуждал вслух:

– Как бы там ни было, но Лысых Вещателей уже меньше двух сотен осталось… А если опять прокрасться в монастырь да устроить там пожар? Как вчера – у нас не получится, а вот если по тоннелю…

– Сам ведь утверждал, что засада там будет в любом случае! Чего теперь вдруг решение менять надумал? – сразу понеслись упрёки от мэтров.