В новом мире ее знали под именем Тани Француженки, хотя по паспорту она по-прежнему числилась Надеждой Примаковой, девицей двадцати трех лет от роду.

Часто меняя имена, она к каждому привязывалась, как мать прилипает сердцем к больному, недолговечному ребенку. В подпольных кругах Таня была уже достаточно известна, но такой крупный заказ получила впервые. Из ресторана "Балчуг" на восьмицилиндровой "тойоте" ее доставили на квартиру крутого барина, дяди Жоры из Свиблова. В апартаментах заставили ждать сорок минут, а потом дядя Жора вышел к ней, грузный, низкорослый, благоухающий, как проститутка, "Шанелью №5". Вид у него был спесивый, но доброжелательный. Не мешкая, выложил перед ней две цветные фотографии, но она на них даже не взглянула. Не мигая уставилась в тяжелую переносицу дяди Жоры.

– Ты чего, Француженка? В ступоре?

– Положено даме предложить выпить, – сказала она.

Дядя Жора, озадаченно крякнув, хлопнул в ладоши, и тут же шустрый мальчонка в спортивном костюме, получив распоряжение, поставил перед ними поднос – коньяк, пепси, тарелка с нарезанным лимоном.

– Прости, Танечка! Как-то все за делами иногда забываешь о хороших манерах. Может, сразу и в постельку? А уж утром все обсудим?

– Постельки не будет, дядя Жора, – любезно отозвалась Таня. – Просто в горле пересохло. На улице-то вон какая духота.

– Да уж, лето не приведи Господь. Пожары кругом.

Озлился кто-то сверху на Россию-матушку.

Вместе с ней, за компанию, дядя Жора отхлебнул глоток коньяку. Потом Таня внимательно разглядела фотографии. На них был изображен средних лет мужчина весьма выразительной внешности. Все в нем было как бы слегка выпячено, подчеркнуто: и смуглота, и озорная улыбка, и богатая черная шевелюра, обрамляющая лицо точно шлемом, – на том снимке, где он ласкал собачку.

– Не русский? – спросила Таня. – Нацмен?

– Это имеет какое-нибудь значение?

– Для меня – нет. И что я должна с ним сделать?

Дяде Жоре не понравился вопрос. Он даже огорчился:

– Солидные люди тебя рекомендовали. А ты вроде целку строишь. Нехорошо. Некультурно.

– Гонорар в баксах?

– Пять тысяч аванс, остальное по исполнении. Как обычно.

Таня согласно кивнула, отпила пепси.

– Как я с ним встречусь?

– Завтра вечером он ужинает в "Национале". С нашим человеком. Но в деле только ты и я. Усекла?

– Где он живет?

– В "России", восьмой этаж, номер "люкс". Что еще?

Дядя Жора демонстративно взглянул на часы. Таня закурила и дым пустила ему в нос.

– Он не пидер?

– Пока не замечали. На молоденьких блондинок клюет со вскидки. Тут трудностей не будет.

– Давайте аванс.

Дядя Жора поднялся, подошел к книжному шкафу и, сдвинув собрание сочинений Ф.М. Достоевского, достал плотный, перевязанный ленточкой пакет. Глядя в его грузную спину, Таня прощебетала:

– Чем же уж так вам насолил этот хачик?

Дядя Жора вернулся к столику, передал ей пакет, сел, поднял рюмку с коньяком, но пить не стал. Обмакнул в рюмку палец и зачем-то понюхал. Потом протянул мокрый палец Тане к губам:

– Ну-ка, полижи. Француженка!

Таня откинулась на спинку стула, глаза ее смеялись.