– Мы на буреметр, – говорят, – смотрели: буря будет, потонуть можешь; это ведь не то, что у вас Финский залив, а тут настоящее Твердиземное море.
– Это все, равно, – отвечает, – где умереть, – все единственно, воля Божия, а я желаю скорее в родное место, потому что иначе я могу род помешательства достать.
Его силом не удерживали: напитали, деньгами наградили, подарили ему на память золотые часы с трепетиром, а для морской прохлады на поздний осенний путь дали байковое пальто с ветряной нахлобучкою на голову. Очень тепло одели и отвезли левшу на корабль, который в Россию шел».
Н. Лесков, «Левша»
Народ – не только сила, создающая все материальные ценности, он – единственный и неиссякаемый источник ценностей духовных…
М. Горький
Слово верное дарит имя доброе
В прежние времена принято было верить честному слову. Договаривались ли между собой сваты о приданом и свадьбе, заключали ли сделку купцы, отпускали ли в долг соседу зерна или соли – данное слово заменяло любые расписки. Легко ли держать его, слово честное? Но честь – понятие на все времена, нарушить свое обещание – означало утратить доброе имя, а им дорожили пуще всего. Ведь нет чести – нет доверия, а если о тебе добрая молва, любой придет тебе на помощь. И потому слово держали, даже если это сулило беду, хоть и верили всегда, что честному будет и награда.
«На другой день поутру, как у спускового барабана народ собрался, приказчик заводской подошел. Все, конечно, шапки сняли, молчат, а Степан подходит и говорит:
– Видел я вечор Хозяйку Медной горы, и заказывала она тебе сказать. Велит она тебе, душно́му козлу, с Красногорки убираться. Ежели ты ей эту железную шапку спортишь, так она всю медь на Гумешках туда спустит, что никому не добыть.
У приказчика даже усы затряслись.
– Ты что это? Пьяный али ума решился? Какая Хозяйка? Кому ты такие слова говоришь? Да я тебя в горе сгною!
– Воля твоя, – говорит Степан, – а только так мне велено.
– Выпороть его, – кричит приказчик, – да спустить в гору и в забое приковать! <…>
Глядит, а Хозяйка тут, перед ним.
Только правда, как бы она ни была тяжела, – легка.
А. Блок
– Молодец, – говорит, – Степан Петрович. Можно чести приписать. Не испужался душно́го козла. Хорошо ему сказал. Пойдем, видно, мое приданое смотреть. Я тоже от своего слова не отпорна.
А сама принахмурилась, ровно ей это нехорошо. <…> Потом Степану говорит:
– Ну, женишок, пойдем смотреть мое приданое.
И вот, пошли. Она впереди, Степан за ней. Куда она идет – все ей открыто. <…>
Сели это они на табуреточки, малахитница и спрашивает:
– Видал мое приданое?
– Видал, – говорит Степан.
– Ну, как теперь насчет женитьбы?
А Степан и не знает, как отвечать. У него, слышь-ко, невеста была. Хорошая девушка, сиротка одна. Ну, конечно, против малахитницы где же ей красотой равняться! Простой человек, обыкновенный. Помялся-помялся Степан, да и говорит:
– Приданое у тебя царям впору, а я человек рабочий, простой.
– Ты, – говорит, – друг любезный, не вихляйся. Прямо говори, берешь меня замуж али нет? – И сама вовсе принахмурилась.
Ну, Степан и ответил напрямки: