1
См. ПРИЛОЖЕНИЕ в конце книги.
2
«Хотя и опутанный буржуазным горизонтом, Рикардо с такою остротою разлагает гражданскую экономию, которая на глубине выглядит совершенно иначе, чем кажется на поверхности, что лорд Брум мог сказать о нем: «M-r Ricardo seemed as if he had dropped from an other planet» (казалось, будто г. Рикардо упал с другой планеты)».
К. Marx, Zur Kritic der Polit. Oeconomie, 39.
3
Chap. XV, Part I, «Des Debouches» в особенности содержит многие весьма важные начала, которые, кажется, в первый раз были объяснены этим превосходным автором.
4
В виду того, что Рикардо почти нигде в своих сочинениях не соглашается с мнениями Сэя, а напротив, относится к ним большею частью иронически, настоящий дифирамб автора французскому экономисту следует приписать гораздо более соображениям вежливости, чем действительной высокой оценке.
5
«Хотя труд составляет действительное мерило ценности всякого товара, но не трудом определяется она обыкновенно. Часто бывает трудно определить отношение, существующее между двумя различными количествами труда. Время, употребленное на исполнение двух различного рода работ, не всегда одно определяет это отношение. Нужно, сверх того, принимать в расчет различную степень употребленных усилий и необходимой ловкости. Один час тяжелого труда может потребовать больших усилий, чем два часа легкого, или в одном часу такого занятия, на изучение которого употреблено было 10 лет, может заключаться больше труда, чем в занятии в продолжение целого месяца обыкновенной работой, не требующею приготовления. Нелегко найти точную меру для определения, как степени затраченных усилий, так и дарования. Правда, при обмене различных продуктов, различных категорий труда обыкновенно принимается отчасти в расчет и то и другое; но обмен этот не определяется какой-либо точной мерой, а составляет результат рыночной борьбы между продавцом и покупателем, установляющей тот род грубой справедливости, который, несмотря на неточность, удовлетворителен для обыкновенных житейских сделок».
Wealth of Nations, book I, chap. 10.
Авт.
6
Деление малосущественное и не допускающее вполне точной разделительной черты. Авт.
7
Это показывает нам, почему старые общества постоянно побуждаются к употреблению машин, а молодые – к употреблению труда. При каждом затруднении, которое представляет добывание пищи и содержание людей, труд необходимо возвышается, и это возвышение всегда служит стимулом для употребления в дело все новых и новых машин. Такое затруднение по снабжению людей средствами существования находится в непрерывном действии в старых странах, между тем как в стране новой может иметь место весьма значительное возрастание народонаселения без малейшего возвышения заработной платы. Здесь, может быть, столь же легко снабдить средствами существования седьмой, восьмой и девятый миллион народонаселения, как и второй, третий и четвертый. Авт.
8
Г. Мальтус замечает по поводу этой доктрины:
«мы, действительно имеем право назвать, если пожелаем, труд, употребленный на товар, действительною его ценностью; но, поступая таким образом, мы употребляем слова в смысл отличном от того, в котором они обыкновенно употребляются; мы смешиваем при этом весьма важное различие между стоимостью (cost) и ценностью (value), и, вследствие этого, становится почти невозможным с точностью указать на главный стимул производства богатств, который в действительности зависит от этого различия».
Г. Мальтус, по-видимому, полагает, что отождествление стоимости и ценности составляет часть моего учения; это справедливо, если он разумеет под стоимостью «издержки производства», с включением прибыли. Но именно этого-то он и не хотел сказать в приведенной цитате и, следовательно, он меня не ясно понял. Авт.
9
Не забывает ли г. Сэй в следующей цитате, что цены, в конце концов, определяются издержками производства:
«продукты земледельческой промышленности,
– говорит он, —
имеют то особенное свойство, что они не дорожают, становясь более редкими, потому что население всегда уменьшается, одновременно с уменьшением пищи, и, след., спрос уменьшается одновременно с предложением. Сверх того, не было замечено, чтобы хлеб был дороже в таких местностях, где много необработанной земли, нежели в странах, вполне обработанных. Англия и Франция возделывались гораздо хуже в средние века, чем в настоящее время; они производили гораздо меньше сырых продуктов, и, однако же, насколько о том можно судить по сравнению с ценностью некоторых других вещей, хлеб не продавался по более дорогой цене. Если производство было менее значительно, то меньше было и население: незначительный спрос соответствовал столь же незначительному предложению
(L. III. сh. 8)».
Г. Сэй, убежденный, что цена труда определяет цену съестных припасов, и справедливо полагая, что благотворительные учреждения стремятся увеличить население более того, насколько оно возрастало бы, если бы шло предоставлено само себе и, след., стремятся понизить задельную плату, говорит:
«я предполагаю, что дешевизна товаров, получаемых из Англии происходит отчасти от множества благотворительных учреждений в этой стране
(L. III. сh. 6)».
Это мнение последовательно в устах человека, который утверждает, что задельная плата определяет цену. Авт.
10
«Сверх того, только при возделывании земли,
– говорит Ад. Смит —
природа помогает человеку, и хотя труд ее ничего не стоит, тем не менее, продукт ее имеет ценность, так же как и продукт труда наиболее дорогого работника».
Природе платят не за то, что она производит много, но за то, что она производит мало. По мере того, как дары ее становятся скупее, она требует большую цену за свою работу. Когда она щедра и благодетельна, она всегда работает даром.
«Рабочий скот, употребляемый при земледельческих занятиях, не только способствует, как и мануфактурные рабочие, воспроизведению ценности, равной ценности их потребления, или капиталу, расходуемому на них, считая в том числе прибыль предпринимателя, но производит ценность гораздо большую. Сверх капитала фермера и прибыли, рабочий скот постоянно воспроизводит еще ренту землевладельца. Эту ренту можно рассматривать как продукт тех сил природы, пользование которыми землевладелец отдает в наймы фермеру; она бывает более или менее велика, в соответствии с предполагаемыми размерами этих сил или, иными словами, смотря по предполагаемому естественному или искусственному плодородию. За вычетом всего, что может быть названо вознаграждением за труд человека, остается труд природы. Он редко бывает менее, а часто более всего количества продуктов. Никогда такое же количество производительного труда, употребленное в мануфактуру, не могло бы дать столь значительного продукта. В мануфактурной промышленности природа не производит ничего, все производит человек; а производство должно быть всегда в соответствии с могуществом деятелей, участвующих в нем. Итак, не только капитал, употребленный на земледелие, приводит в действие более значительную часть производительного труда, нежели всякий другой равный капитал, употребленный в мануфактурной промышленности; но, сверх того, в соответствии с количеством производительного труда, употребляемого им, он присоединяет большую ценность к годичному продукту земли и труда страны к действительному богатству и доходу ее жителей. Из всех употреблений капитала это, без сравнения, самое выгодное для общества
(В. II, сh. 5)».
Разве природа ничего не делает для человека в мануфактурной промышленности? Разве силы ветра и воды, приводящие в действие наши машины и оказывающие пособие мореплаванию, не имеют никакого значения? Давление атмосферы и упругость пара, посредством которых мы приводим в движение самые удивительные машины, разве это не дары природы? Не говоря о действии теплоты, размягчающей и расплавляющей металлы, и об участии воздуха в процессах окрашивания и брожения, нет ни одной отрасли мануфактуры, в которой бы природа не оказывала помощи человеку и притом помощи даровой и щедрой.
Г. Буханан, на приведенную нами цитату из Ад. Смита, делает следующее замечание:
«я старался показать в моих примечаниях о производительном и непроизводительном труде, изложенных в IV томе, что земледелие не более других отраслей промышленности способствует увеличению народного богатства. Считая воспроизведение ренты столь великой выгодой для общества, Ад. Смит не подумал о том, что рента есть следствие дороговизны, что то, что выигрывает этим способом землевладелец, он выигрывает на счет целого общества. Общество не имеет никакой выгоды от воспроизведения ренты; один класс только пользуется в этом случае убытками другого класса. Предполагать, что земледелие дает продукты, а, след., и ренту, потому, что природа соперничает с человеческою промышленностью в процессе возделывания земли, есть не более, как мечта. Источником ренты служит не продукт, а цена, по которой продается он, и цена эта получается не потому, что природа помогала производству, но потому единственно, что она соответствует отношению между спросом и предложением».
Авт.
11
Ясное понимание этого начала представляет, по моему убеждению, громадную важность для науки политической экономии. Авт.
12
Надеюсь, что не станут предполагать, будто я уменьшаю значение всякого рода улучшений для землевладельца: непосредственное их действие – понижение ренты, но так как они дают сильный толчок увеличению народонаселения, и так как одновременно с этим они дают нам возможность возделывать более бедные земли при помощи меньшего количества труда, то, в конце концов, они приносят землевладельцу громадные выгоды; тем не менее, должно пройти значительное время, в течение которого они будут положительно вредны для него. Авт.
13
Чтобы сделать это более наглядным и показать отношения, в которых будут колебаться хлебная и денежная рента, предположим, что труд 10 чел. на земле известного качества приносит 180 квартеров пшеницы по 4 ф. кварт. или 720 ф., и что труд 10 добавочных рабочих на той же земле или на какой-либо другой производит увеличение только в 170 квартеров: в этом случае ценность пшеницы поднялась бы от 4 ф. до 4 ф. 4 шилл. 8 пенс., ибо 170:180=4:4 ф. 4 ш. 8 п., или, так как производство 170 кварт, требует, в одном случае, труда 10 чел, между тем как в другом достаточно 9,44, то возвышение было бы как, 9,44: 10, или как 4 ф.: 4 ф. 4 ш. 8 п. Если бы за тем было употреблено еще 10 чел., и выручка была бы
Если бы за землю, приносившую 180 кварт, и при цене хлеба в 4 ф. квартер, не платилось вовсе ренты, то когда производилось бы только 170 кварт., то в уплату ренты следовала бы ценность равная 10 кв., которая по цене в 4 фунта 4 шилл. 8 пенс. за квартер, составляла бы 42 ф. 7 ш. 6 п. Она равнялась бы
Итак, хлебная рента возраста-бы в следующей пропорции:
Авт.
14
«Жилище и одежда, необходимые в одной стране, могут вовсе не составлять необходимости в другой; рабочий в Индии может продолжать работать, сохраняя полный размер своих сил, при такой ничтожной естественной задельной плате, какой было бы недостаточно для предохранения русского рабочего от погибели. Даже в странах, расположенных в одних и тех же широтах, различие в обычаях может часто оказывать столь же значительное влияние на размер естественной цены труда, как и то, которое зависит от естественных причин».
(Стр. 68. An Essay on the External Corn Trade, by R. Torrens, Esq.).
Полковник Торренс разъясняет весь этот предмет с большим талантом. Авт.
15
Если г. Буханан в следующих словах имел в виду ничто иное, как временное состояние бедности, то я вполне разделяю его мнение, что
«великое зло в положении рабочего есть нищета, возрастающая от недостатка пищи или работы; бесчисленное множество законов повсюду стремилось к устранению этого недостатка. Но есть в нашем общественном устройстве такие бедствия, которых не может облегчить законодательство, и, след., полезно знать границы, в которых оно должно заключаться, для того, чтобы, погнавшись за неисполнимым, не упустить из виду полезной цели, достигнуть которой было бы в нашей силе».
Buchanan, стр. 61.
16
Успехи знакомства с делом, которых палата общин достигла в этом важном вопросе с 1796 года, к счастью, весьма немаловажны и могут быть легко замечены из сравнения последнего отчета Комитета законов о бедных со следующими словами, сказанными г. Питтом тридцать лет тому назад:
«Из вспомоществования многочисленным детям постараемся сделать вопрос права и чести, а не причину позора и презрения. Это сделает большую семью благословением, а не бедствием, и тогда проведется надлежащая разграничительная черта между теми, кто способен содержать себя своим трудом, и теми, кто, обогатив свою страну большим числом детей, приобрел право требовать помощи для содержания их».
Hansardt’s Parliamentary History, Vol. XXXII, p. 710.
Авт.
17
Прошу читателя помнить, что, с целью сделать предмет более ясным, я предполагаю, что меновая ценность денег остается неизменной, и что, след., всякое изменение цены сводится к изменению ценности товаров. Авт.
18
Читателю известно, что мы оставляем совершенно без внимания те случайные изменения, которые зависят от дурных или хороших урожаев, или от возрастания или упадка спроса, вследствие каких-либо внезапных событий в общественной жизни. Мы говорим о естественных и постоянных, а не о случайных и колеблющихся хлебных ценах. Авт.
19
180 кварт, хлеба, под влиянием упомянутых изменений в меновой ценности хлеба, распределятся между землевладельцами, Фермерами и рабочими в следующих отношениях:
20
Очевидно, что страна, производящая, вследствие превосходства в машинах и искусства рабочих, с гораздо большей экономией в ручном труде, нежели ее соседи, может, в обмен за продукты своей промышленности, получать из заграницы часть хлеба, необходимого для ее потребления даже и в том случае, когда почва ее более плодородна и когда она производит хлеб меньшим трудом, нежели та страна, откуда она получает его. Предположим, что 2 рабочих умеют приготовлять как башмаки, так и шляпы, и что один из них превосходит другого в обоих занятиях, но что, производя шляпы, он может превзойти своего соперника только на или на 20 %, между тем как, изготовляя башмаки, он превосходит его на или на 33 %; не выгоднее ли будет обоим рабочим, если более искусный из них займется исключительно мастерством башмачника, а менее искусный-ремеслом шляпочника? Авт.
21
Не следует упускать из виду, что потребляется все производство страны, и это не составляет громаднейшую разницу, какую только можно себе представить, потребляется ли оно теми, кто воспроизводит, или теми, кто не воспроизводит его ценности. Когда мы говорим, что доход сбережен и присоединен к капиталу, то мы думаем при этом, что часть дохода, о которой говорят, что она присоединяется к капиталу, – потребляется, вместо непроизводительных, производительными рабочими. Не может быть большего заблуждения как то, когда полагают, что возрастание Капитала имеет источником воздержание от потребления. Если бы цена труда поднялась так высоко, что, не смотря на возрастание капитала, не могло бы употребляться его более, то я все-таки сказал бы, что подобный прирост капитала потребляется не производительно. Авт.
22
Могут усомниться, действительно ли увеличение цены товаров, зависящее только от налога, потребовало бы более денег для обращения их. Я думаю, что нет. Авт.
23
18 кв. по 4 ф. 8 ш. 10 п. и 9 кв. по 4 ф. 8 ш. 10 п. Авт.
24
Землевладельцам было бы в высшей степени выгодно, если бы облагалась налогом одна только прибыль фермеров, а не какого-либо другого капиталиста. Подобный налог быль бы в действительности налогом на потребителей сырых произведений частью в пользу государства, а частью в пользу землевладельцев.
25
Дальнейшее размышление побуждает меня усомниться в том, действительно ли потребовалось бы более денег для обращения прежнего количества товаров, если бы цены их повысились от налога, а не от трудностей производства. Предположим, что в известное время и в известном месте продают 100,000 квартеров хлеба по 4 ф. за квартер, и что, вследствие прямого налога в 8 шилл., цена хлеба поднимается до 4 ф. 8 шилл. Мне кажется, что на обращение этого хлеба по более высокой цене требовалось бы прежнее количество денег, а не более. Если я прежде покупал 11 кварт, по 4 ф. каждый, то благодаря налогу, принужден уменьшить свое потребление до 10 квартеров и мне не потребуется более денег, так как в обоих случаях я заплачу за свой хлеб 44 ф. Народ, в сущности, потреблял бы на одну одиннадцатую часть меньше, и это количество было бы потребляемо правительством. Деньги, необходимые для его покупки, извлекались бы из налога в 8 шилл. с квартера, который получался бы в этой форме от фермера, но одновременно с этим взысканная с последнего сумма уплачивалась бы ему же за его хлеб; таким образом, налог этот в действительности есть налог натуральный и не показывает необходимости в употреблении большого количества денег, а если и требует, то столь незначительного, что им можно легко пренебречь.
26
Сэй вполне разделяет обыкновенное мнение об этом предмете. Рассуждая о хлебе, он говорит:
«отсюда следует, что цена хлеба оказывает влияние на цену всех других товаров. Фермер, фабрикант или купец употребляют известное число рабочих, которым всем нужно для потребления известное количество хлеба. Если цена на хлеб увеличивается, то они должны увеличить в том же размере цену своих произведений».
Т. I, стр. 225.
Авт.
27
Это настолько неверно, что подобные налоги лишь в самой незначительной степени коснутся землевладельца и собирателя сокровищ. Авт.
28
Сэй говорит, что
«налог, присоединенный к цене товара, повышает его цену. Всякое увеличение товара необходимо уменьшает число тех, которые могут покупать его, или, по крайней мере, уменьшает размер их потребления».
Это ни в каком случае не есть необходимое последствие. Если бы обложили налогом хлеб, то я не думаю, чтобы потребление его уменьшилось более чем потребление сукна, вина или мыла при обложении сих последних. Авт.
29
Следующее замечание того же автора кажется мне столь же ошибочным.
«Когда возлагается большой налог на хлопок, то уменьшается производство всех тех товаров, в состав которых входит хлопок. Если вся ценность, присоединенная к хлопку в различных отраслях обработки его в отдельной стране, простирается на 100 милл. фр. в год, а действием налога было бы уменьшение потребления на половину, то налог лишал бы эту страну 30 милл. фр. в год, не считая суммы, полученной правительством».
Vol. II, р. 314.
Авт.
30
Сэй сделал замечание, что
«фабрикант не может заставить потребителя уплатить весь налог, взимаемый с его товара, потому что возвышение цены последнего уменьшит потребление его».
Если бы это было так, если бы потребление уменьшилось, то разве не уменьшилось бы с такой же быстротой предложение? Из-за чего стал бы продолжать фабрикант прежнее занятие, если прибыль его оказалась ниже общего уровня? Мне кажется, что Сэй забыл в этом случае учение, которого сам же придерживается в другом месте,
«издержки производства определяют цену, ниже которой товары не могут упасть на продолжительное время, потому что в таком случае производство или прекратилось бы, или уменьшилось бы».
Vol. II, p. 26.
«Налог в подобном случае падает, след., частью на потребителя, который принужден платить дороже за обложенный товар, частью на производителя, который по вычету налога, получит меньше. Государственное казначейство приобретет как прибавку платы со стороны покупателя, так и пожертвование частью прибыли, которое принужден нести производитель. Это сила пороха, действующая одновременно на ядро, которое выбрасывает из дула, и на пушку, которую отбрасывает назад».
Vol. III, р. 334.
Авт.
31
Мелон говорит, что
«национальные долги суть долги из правой руки в левую, которыми не ослабляется целое тело. Справедливо, что общее богатство не уменьшается уплатой процентов по займу. Дивиденды суть ценности, переходящие из рук плательщика в руки государственного кредитора. Накопляет или потребляет их государственный кредитор или плательщик, это, мне кажется, действительно не имеет большой важности для общества; но куда девался долговой капитал? Его не существует более. Потребление, последовавшее за займом, уничтожило капитал, который никогда более не станет приносить никаких процентов. Общество лишается не суммы процентов, потому что она переходит из одних рук в другие, но дохода с уничтоженного капитала. Если бы этот капитал был употреблен производительно тем, кто отдал его в займы государству, он продолжал бы приносить ему доход, но этот довод извлекался бы из действительного производства и не мог бы быть пополняем из кармана другого гражданина».
Say, Vol. II.
Все это место и по смыслу и по выражению соответствует истинному духу науки. Авт.
32
«Кредит вообще имеет значение потому, что он условливает переход капиталов из таких рук, где они употребляются бесполезно, в такие, где они будут употреблены производительно: он извлекает капитал из помещения выгодного только для капиталиста, напр., в общественных фондах, чтобы сообщить ему производительность в руках промышленности. Он облегчает употребление всех капиталов и не оставляет без дела ни одного».
Economie Politigue, p. 463, Vol. 4-th Edition.
Мне кажется, что Сэй делает здесь промах. Капитал ростовщика никогда не может быть сделан производительным, он в действительности совсем не капитал. Если бы ростовщик продал свои сокровища и дал производительное употребление капиталу, полученному за них, то он мог бы поступить, таким образом, благодаря единственно тому, что отвлек бы от производительного употребления капитал покупателя своих сокровищ. Авт.
33
«Мануфактурная промышленность увеличивает свое производство пропорционально спросу, и цена падает; но произведений почвы нельзя таким образом увеличить, и высокая цена всегда необходима, чтобы предупредить потребление, превышающее предложение».
Buchanan, Vol. IV, p. 40.
Возможно ли предположить, что Буханан серьезно поддерживает мнение, что произведений почвы нельзя увеличить при возрастании спроса?
34
Я желал бы, чтобы слово «прибыль» было здесь опущено. Д-р Смит, по-видимому, предполагает, что прибыль фермеров этих драгоценных виноградников выше общего уровня прибыли. Если бы это было не так, то они не платили бы налога, иначе как под условием переложения его на землевладельца или на потребителя. Авт.
35
В предыдущей части этого сочинения я установил различие между рентою в собственном смысле и вознаграждением того же имени, выплачиваемым землевладельцу за выгоды, которые доставила фермеру затрата капитала землевладельца; но, быть может, я не достаточно выяснил различия, возникающие из различных способов употребления этого капитала. Так как часть этого капитала, употребленная на улучшение фермы, нераздельно сливается с нею и стремится к увеличению производительных ее сил, то вознаграждение, платимое землевладельцу за употребление этой части, имеет вполне характер ренты и подлежит всем ее законам. Сделано ли улучшение на средства землевладельца или фермера, оно не было бы предпринято, если бы не было большой вероятности, что прибыль, получаемая от этого, не будет, по меньшей мере, равна прибыли, какую можно извлечь при всяком другом употреблении того же капитала. Но раз улучшение сделано, получаемое вознаграждение будет впоследствии иметь вполне природу ренты, и будет подвержено всем ее изменениям. Однако некоторые из этих расходов улучшают землю только в продолжение ограниченного периода времени и не увеличивают ее производительности постоянным образом. Таковы здания и другие недолговечные улучшения, которые нуждаются в постоянном возобновлении, и которые, след., не увеличивают надолго действительной ренты землевладельца. Авт.
36
«Торговля дает нам возможность получать товар в той местности, где его можно найти и отправлять в другую местность, где он потребляется; она, след., дает нам средства увеличить ценность товара на всю разность между ценою в первой и во второй из этих местностей».
J. B. Say, Vol. II, p. 458.
Это совершенно верно. Но как придается товару эта прибавочная ценность? Посредством присоединения к издержкам производства: 1) издержек доставки и 2) прибыли на капитал, затраченной торговцем. Товар, о котором идет речь, возвышается в ценности по тем же причинам, по которым возвышаются ценности всех других продуктов, т. е. вследствие увеличения труда, затраченного на его производство и доставку прежде, нежели он будет куплен потребителем. Не следует рассматривать это как одну из выгод, вытекающих из торговли. При ближайшем рассмотрении этого вопроса оказывается, что все благодеяния торговли ограничиваются тем, что она дает нам возможность приобретать предметы не более ценные, а более полезные. Авт.
37
В последнем томе «Прибавлений к британской энциклопедии», в статье «О хлебной торговле и законодательстве» высказываются следующе превосходные выводы и наблюдения.
«Если когда-либо в будущем нам придется подумать о повторении наших шагов, то для того, чтобы дать время для извлечения капиталов из обработки наших бедных участков и для перевода их в более выгодные помещения, нам нужно будет принять постепенно понижающуюся скалу пошлин. Так, мы могли бы ежегодно уменьшать на 4 или 5 шилл. цену квартера 80 шилл., служащую в настоящее время пределом, с которого начинается свободный ввоз хлеба. Когда цена достигла бы 50 шилл., тогда можно было бы без опасений открыть порты и навсегда отказаться от ограничений. Когда эта спасительная мера будет приведена в исполнение, то не будет более необходимости вступать в борьбу с природою. Капитал и предприимчивость страны направятся в те отрасли, которые более соответствуют нашему географическому положению, нашему национальному характеру, нашим государственным учреждениям. Хлеб Польши и сырой хлопок Каролины станут меняться на бирмингемские товары и на гласговский муслин. Истинный коммерческий дух, всегда обеспечивающий благосостояние народов, никогда не может совмещаться с темною и узкою монопольною политикою. Народы земли подобны различным провинциям одного и того же государства – свободная и не стесняемая мена одинаково выгодна как в общих, так и в местных интересах».
Вся эта статья заслуживает серьезного внимания: она весьма поучительна, хорошо написана и показывает, что автор мастерски владеет предметом. Авт.
38
Как бы ни был велик капитал, затраченный в землю, но по истечению срока арендного договора, он необходимо должен остаться в пользу землевладельца, а не фермера. Каково бы ни было вознаграждение, получаемое землевладельцем за пользование этим капиталом, по возобновлении договора, оно поступит к нему в виде ренты, но эта рента прекратилась бы сама собою с того дня, когда с данного количества капитала стали бы получать хлеба заграницей более, нежели с этой земли внутри страны. Если положение страны требует ввоза иноземного хлеба, если за данный капитал можно получить 1000 кварт., и если эта земля принесет на тот же капитал 1100 кварт., то 100 кв. необходимо составят ренту. Но если из заграницы можно получить 1200 кв., то обработка туземной земли будет покинута, ибо последняя не принесет даже обыкновенного уровня прибыли. Но как бы ни были велики капиталы, затраченные в землю, не следует в этом видеть особенно большой невыгоды. Подобный капитал расходуется в видах увеличения производства; такова, – чего не следует забывать, – конечная цель. Но если так, то что за дело обществу до того, что половина этого капитала понизится в ценности, или даже совсем уничтожится, если получается более значительный годичный продукт? Кто сожалеет о потере капитала в подобных случаях, тот стоит за пожертвование целью средствам. Авт.
39
Среди наиболее талантливых сочинений о бесцельности стеснений ввоза хлеба, следует поставить «Essay on the External Corn Trade» майора Торренса. Аргументы его, кажется, не встретили, да и не могли бы встретить возражений. Авт.
40
Ад. Смит говорит, что
«различие между действительною и номинальною ценою товаров и труда есть не только предмет простой абстракции, но может иногда иметь большое практическое значение».
Я одного с ним мнения; но действительная цена труда и припасов не определяется их товарною ценою – действительным мерилом Ад. Смита – более, чем их номинальным мерилом – денежною ценностью. Рабочий в таком только случае получает действительно высокую цену за свой труд, когда он может за свою задельную плату купить продукт большого количества труда. Авт.
41
Сэй полагает, что ценность серебра в настоящее время почти одинакова с ценностью его при Людовике XIV, «потому что одинаковое количество серебра покупает одинаковое количество хлеба». Авт.
42
Elemens d’Ideologie Vol. IV, p. 99. В этом произведении де-Траси дает полезный и талантливый трактат об общих началах политической экономии, и мне досадно прибавлять, что он своим авторитетом поддерживает определения, приданные Сэем словам «ценность», «богатство» и «полезность». Авт.
43
«Первый человек, который выучился плавить металлы огнем, не был творцом ценности, которую этот процесс присоединяет к расплавленным металлам. Ценность эта есть результат физического действия огня, присоединенного к прилежанию и капиталу тех, кто воспользовался этим открытием».
«Из этой ошибки Смит делает тот ложный вывод, что ценность всех произведений представляет прошлый или старый труд человека, или иными словами, что богатство есть не что иное, как накопленный труд: отсюда следует другой, одинаково неправильный вывод, что труд есть единственное мерило богатства или ценности производства».
Сhар. IV, р. 31.
Заключения, которые делает Сэй, принадлежат ему самому, а не Смиту; они правильны, если не проводится никакого различия между ценностью и богатством, и в приведенной тираде Сэй не делает такого различия; но хотя Ад. Смит, определив богатство, как изобилие необходимых, полезных и приятных вещей, и согласился бы с тем, что машины и силы природы могут значительно увеличить богатство страны, но он не допустил бы, что они присоединяют что-либо к ценности этого богатства. Авт.
44
Ад. Смит выставляет Голландию в пример понижения прибыли от накопления капитала и от излишества в нем в каждом из отдельных помещений.
«Голландское правительство занимает за 2 %, а частные лица с хорошим кредитом за 3 %».
Но следует вспомнить, что Голландия была принуждена ввозить почти весь хлеб, который она потребляла, и что, взимая тяжелые налоги с необходимых для рабочего предметов, она еще более увеличивала задельную плату труда. Эти факты достаточно объясняют низкий уровень прибыли и процентов в Голландии. Авт.
45
Согласно ли следующее выражение Сэя с установленным им принципом:
«Чем изобильнее свободные капиталы в сравнении с размером предприятий, тем более понижается уровень процента или вознаграждение за капитал?»
Vol. II, р. 108.
Если для капиталов, как бы значительны они ни были, найдется употребление в стране, то как же можно сказать, что они слишком значительны по отношению к размеру предприятий? Авт.
46
Ад. Смит говорит, что
«когда продукт какой-нибудь отдельной отрасли промышленности превосходит то, что требуется спросом страны, то излишек необходимо выслать заграницу для обмена на какой-нибудь предмет, на который существует спрос внутри страны. Без такого вывоза часть производительного труда страны прекратилась бы, а ценность ее годичного продукта понизилась бы. Земля и труд Великобритании производят вообще более хлеба, шерсти и мелких железных товаров, чем сколько требуется на внутреннем рынке. Нужно, след., вывезти излишек и променять его на какой-нибудь предмет, на который есть спрос в стране. Только посредством такого вывоза излишек этот может приобрести ценность, достаточную на возмещение труда и издержек, необходимых для его производства».
На основании этой тирады можно было бы подумать, что, по мнению Ад. Смита, мы были бы поставлены в необходимость производить излишний хлеб, шерстяные и мелкие железные товары, и что капитал, затраченный на них, не мог бы быть употреблен иначе. Но употребление капитала всегда представляет предмет выбора и, след., никогда не может быть налицо излишка какого бы то ни было продукта в течение продолжительного времени, и если бы он был, то он упал бы ниже своей естественной цены, и капитал перешел бы в другое более выгодное помещение. Ни один писатель не показал так талантливо и удовлетворительно, как Адам Смит, что капитал имеет стремление покидать те отрасли промышленности, продукт которых не восстановляет своею ценою всех издержек производства и доставки, с присоединением к этому обыкновенной прибыли. Авт.
47
«Государственные займы всех родов,
– замечает Сэй, —
сопровождаются неудобством отвлечения капитала или частей капитала от производительного употребления и посвящения его потреблению, а когда они делаются внутри страны, правительство которой не вкушает большого доверия, то они имеют еще одно неудобство, именно возвышают процент с капитала. Кто стал бы отдавать в займы по 5 % в год для затраты в земледелии, мануфактурах и торговле, когда можно найти заемщика, который охотно соглашается платить 7 или 8 процентов? И так, тот род дохода, который называется прибылью с капитала, возвысился бы в таком случае на счет потребителя. Потребление уменьшилось бы вследствие увеличения цены продукта, и на другие производительные услуги уменьшился бы спрос, за них стали бы меньше платить. Вся нация, за исключением капиталистов, потерпела бы от такого положения вещей».
На вопрос, «кто стал бы давать взаймы фермеру, мануфактуристу и купцу по 5 % в год, когда другой заемщик, пользующийся меньшим кредитом, дал бы 7 или 8 %», я отвечаю, что стал бы давать всякий рассудительный и благоразумный человек. Вследствие того, что уровень процента простирается на 7 или 8 % в тех помещениях, где кредитору предстоит значительно рисковать, есть ли какие-нибудь основания быть этому уровню одинаково высоким и там, где нет подобного риска? Сэй признает, что уровень процента зависит от уровня прибыли; но отсюда ведь не следует, что уровень прибыли зависит от уровня процента. Один – причина, другой – следствие, и ни при каких обстоятельствах нет возможности заставить их поменяться местами. Авт.
48
В другом месте он говорит, что
«как бы ни расширялся иностранный рынок действием премии, но это всегда должно происходить на счет внутреннего рынка, ибо каждый бушель хлеба, вывезенный благодаря премии, и который не вывозился бы при отсутствии премии, оставался бы на внутреннем рынке для увеличения потребления и для понижения цены на этот товар. Следует заметить, что хлебная премия, точно так же, как и всякая другая премия за вывоз облагает народ двумя различного рода налогами: во-первых, налогом, который он принужден взносить в виде самой премии; и, во-вторых, налогом, который происходит от увеличения цены товара на «внутреннем рынке, и который, если речь идет о хлебе, должен быть уплачиваем всем народом, так как все и каждый суть потребители хлеба. По отношению к этому отдельному товару этот второй налог является, след., наиболее тяжелым из них обоих».
«И так, на каждые пять шилл., которые вносятся народом в форме первого налога, должно быть уплачено 6 ф. 4 шилл. в виде второго налога»,
«Таким образом, чрезвычайный вывоз хлеба, причиненный премией, не только уменьшает в течение каждого отдельного года размеры домашнего рынка и потребления на столько же, на сколько, он увеличивает размеры иностранных; но, ограничивая население и промышленность страны, конечное его стремление состоит в задержке «в стеснении постепенного расширения домашнего рынка и вследствие того, скорее в постепенном уменьшении, нежели в увеличения целого рынка в потребления хлеба».
Авт.
49
Того же мнения держится и Сэй. – Vol. II, р. 335.
50
См. главу о ренте. Авт.
51
Сэй предполагает, что выгоды туземных мануфактуристов не только временны.
«Правительство, абсолютно запрещающее ввоз некоторых иностранных товаров, учреждает монополию в пользу тех, кто производит такие товары внутри страны, насчет тех, кто потребляет их; иными словами, туземные производители их, обладая исключительной привилегией продажи их, могут возвысить их цену в сравнении с естественной ценою; а туземные потребители, не имея возможности получать их из другого места, принуждены платить за них дороже».
Vol. I, р. 201.
Но каким образом сумели бы они продолжительно удерживать рыночную цену своих товаров выше уровня естественной цены, когда каждый из их товарищей и сограждан может свободно приняться за ту же отрасль промышленности? Они гарантированы от заграничного, но не от туземного соперничества. Действительное зло, вытекающее для страны из таких монополий, если можно их назвать этим именем, состоит в возвышении не рыночной цены подобных товаров, а их действительной и естественной цены. Вследствие увеличения издержек производства часть труда страны употребляется менее производительно. Авт.
52
«Одной только свободы торговли и не достает для обеспечения страны, подобной Великобритании, изобилующей всеми разнообразными продуктами промышленности, товарами, удовлетворяющими потребностям всякого общества, – от возможности голода. Народам земли нет необходимости бросать жребий для определения того, который ив них должен подвергнуться голоду. В мире всегда существует в изобилии пища. Чтобы располагать постоянно большим количеством ее, мы должны только отбросить в сторону наши запрещения и ограничения и перестать противодействовать доброжелательной мудрости провидения».
Статья «Corn Laus and Trade», Supplement to Encyclopaedia Britannica.
53
Не противоречат ли следующие выдержки только что процитированному нами месту?
«Не говоря о том, что домашняя торговля, хотя и менее заметная (благодаря разнообразию ведущих ее рук) наиболее важна, она также и наиболее выгодна. Товары, подлежащие обмену в этой торговле, необходимо представляют производство самой страны».
Vol. I, р. 84.
«Английское правительство не заметило, что наиболее выгодные продажи суть те, которые страна ведет сама с собою, потому что они не могут иметь места без того, чтобы нация не произвела двух ценностей: ценность продаваемую и ценность, посредством которой делается покупка».
Vol. I, р. 221.
В 26-й главе я рассмотрю, насколько основательно это мнение. Авт.
54
Сэй придерживается одинакового мнения с Ад. Смитом: «наиболее производительное употребление капитала для страны, взятой в целом, представляют, после земли, мануфактуры и внутренняя торговля, потому что такой капитал приводит в действие промышленность, прибыль которой поступает в пользу данной страны, между тем как те капиталы, которые затрачиваются в иностранную торговлю, придают производительность промышленности и почве всех стран безо всякого различия.
«Употребление капитала, наименее выгодное для нации, есть перевозка продукта из одной иноземной страны в другую».
Сэй, Vol. II, p. 120.
Авт.
55
Быть может выражение это следует считать слишком строгим, так как под именем задельной платы рабочий вообще получает более, чем сколько составляют абсолютные издержки производства. В подобном случае рабочий получает часть чистого продукта страны, которая может быть сбережена или израсходована им, или может дать ему возможность способствовать защите страны. Авт.
56
Сэй совершенно не понял меня, предполагая, что я ни во что ставлю благополучие столь значительного числа человеческих существ. Я думаю, что текст достаточно показывает, что я ограничиваю свои замечания теми частными причинами, от которых зависит это благополучие, по мнению Ад. Смита. Авт.
57
«Составляет большое счастье, что естественный ход вещей влечет капитал не в такие помещения, которые доставляют наибольшую прибыль, но в такие, в которых действие капитала наиболее выгодно для общества».
Vol. II, р. 122.
Сэй не сказал нам, какие помещения капитала, будучи наиболее прибыльными для отдельного лица, не являются вместе с тем и наиболее прибыльными для государства. Если страны, обладающие большим количеством плодородной земли, но обладающие незначительным капиталом, не принимают своевременно участия во внешней торговле, то причина заключается в том, что это менее выгодно для отдельных лиц, а след., точно также менее выгодно и для государства. Авт.
58
То, что говорится мною относительно золотой монеты, одинаково приценяется и к серебряной; но нет необходимости упоминать об них обеих в каждом отдельном случае. Авт.
59
Этот и последующие параграфы в кавычках извлечены из памфлета под заглавием «Proposals for an Economical and Secure Currency», изданного автором в 1810 году. Англ. изд.
60
Цена 3 ф. 17 ш., о которой здесь говорится, есть цена произвольная. Вероятно могли бы существовать хорошие основания для установления ее несколько выше или несколько ниже упомянутой. Остановившись на 3 ф. 17 ш., я желал только выяснить принцип. Цена должна быть определена так, чтобы продавцу золота было выгоднее продавать его в банк, нежели относить на монетный двор для превращения в монету.
То же замечание применяется и к определению количества 20 унций. Могут быть налицо солидные причины для установления 10 или 30. Авт.
61
Лорд Лодердаль утверждал недавно в парламенте, что, при существующей регулировке монеты, банк не мог бы платить монетой по своим билетам, потому что относительная ценность двух металлов такова, что в интересе всех должников было бы уплачивать свои долги серебряною, а не золотою монетою, между тем как закон предоставляет всем кредиторам банка право требовать золото в обмен за банковые билеты. Золото это, как полагает лорд, могло бы вывозиться с выгодою, и если бы это было так, то он держится мнения, что банк для поддержания резерва был бы принужден постоянно покупать золото с премией и продевать его al pari. Если бы каждый другой должник платил серебром, то лорд Лодердаль был бы прав; но он не мог бы поступать таким образом, если бы долг его превосходил 40 шилл. Итак это ограничило бы сумму серебра в обращении (если бы правительство не удержало за собою права приостанавливать чеканку этого металла, когда может найти это удобным), ибо, если бы было превращено в монету слишком много серебра, то оно понизилось бы в отношении к золоту, и никто не мог бы принимать его в уплату за долг, превосходящий 40 шилл., если бы не давали вознаграждения за его низшую ценность. Для уплаты долга в 100 ф. было бы достаточно 100 соверенов или банковых билетов на 100 ф., но серебряной монеты потребовалось бы для этого 105 ф., если бы в обращении было серебра слишком много. Итак, существует два препятствия к тому, чтобы серебряная монета не находилась в излишестве: во-первых, прямое препятствие, которое может иногда воздвигнуть правительство, предупреждая дальнейшую чеканку; во-вторых, отсутствие приманки барыша не соблазнило бы никого нести серебро на монетный двор, если бы это можно было сделать, ибо, превратившись в монету, серебро обращалось бы не по монетной, а по рыночной своей ценности. Авт.
62
Если бы то количество золота и серебра, которое существует в настоящее время, употреблялось исключительно для производства утвари и украшений, то металлы эти были бы в изобилии и были бы гораздо дешевле, чем теперь; иными словами, при обмене их на какие-нибудь другие товары, мы были бы принуждены давать пропорционально большее их количество. Но так как значительное количество этих металлов употребляется в виде денег, и так, как эта часть их не служит более никакой другой цели, то их остается менее для употребления на украшения и в ювелирном промысле; этот-то недостаток и увеличивает их ценность.
Сэй, Vol. II, 310.
Авт.
63
«Спрос на труд зависит от возрастания оборотного, а не постоянного капитала. Если бы было справедливо, что отношение между капиталом того и другого рода всегда и везде одно и тоже, то отсюда действительно следовало бы, что число употребленных в дело рабочих пропорционально богатству государства. Но подобное предположение не имеет признаков вероятности. По мере усовершенствования искусств и распространения цивилизации, постоянный капитал становится все в более и более значительное отношение к оборотному. Размер постоянного капитала, употребляемого на производство штуки английского мусселина, превышает, по меньшей мере, во 100, быть может, даже в тысячу раз количество его, употребляемое на производство подобной же штуки индийского мусселина. А пропорция употребленного в дело оборотного капитала, напротив того, в первом случае во сто или в тысячу раз менее. Легко понять, что при известных обстоятельствах вся сумма ежегодных сбережений промышленного народа может быть присоединена к постоянному капиталу, и в таком случае она не имела бы никакого действия на увеличение спроса на труд».
Barton. «On the Condition of the Labouring Classes of Society», р. 16.
Я полагаю, что нелегко понять, почему, при известных обстоятельствах, увеличение капитала не сопровождалось бы увеличением спроса на труд; самое большее, что можно тут сказать, это, что спрос придерживался бы более низкого уровня. В указанном сочинении Бартон держится, по моему мнению, правильного взгляда на некоторые из влияний возрастания суммы постоянного капитала на положение рабочих классов. Опыт его содержит немало ценных наблюдений. Авт.
64
См. ранее, где я старался показать, что какова бы ни была легкость или трудность производства хлеба, задельная плата и прибыль вместе сохраняют одинаковую ценность. Когда возвышается задельная плата, то это происходить насчет прибыли, а когда она падает, то всегда возвышается прибыль. Авт.
65
Мальтус замечает в последнем издании, что я не понял этого места его сочинения, ибо он не желал сказать, что рента естественно и необходимо возвышается и падает вместе с увеличением или уменьшением плодородия земли. Если это так, то, разумеется, я не понял его. Слова Мальтуса таковы:
«уменьшите это изобилие, уменьшите плодородие почвы, и излишек (рента) уменьшится; уменьшите его еще более, и он исчезнет совсем».
Мальтус ставит свое положение не условно, а абсолютно. Я напротив того, настаивал на том, что, по моему мнению, им оспаривалось, а, именно, что уменьшение плодородия почвы совместимо с увеличением ренты. Авт.
66
О каком увеличении количества говорит здесь Мальтус? Кто станет, производить его? У кого могут быть поводы к производству его до тех пор, пока не будет заявлен спрос на добавочное количество? Авт.
67
«Исследование и т. д.»
«Во всех передовых странах средняя цена хлеба никогда не бывает выше того, сколько необходимо для продолжения среднего увеличения количества продукта».
Observations, 21.
«При употреблении в землю нового капитала для удовлетворения потребностям возрастающего населения, все равно, употребляется ли этот капитал на обработку плугом большого количества земли, или же на улучшение земли, уже состоящей в обработке, главный вопрос всегда представляет ожидаемая выручка с этого капитала, и ни одна часть валового дохода не может быть уменьшена, не уменьшая поводов к этому способу употребления его. Каждое уменьшение цены, неуравновешенное вполне и непосредственно соответственным упадком всех необходимых издержек фермы, каждый налог на землю, каждый налог на капитал фермы, каждый налог на необходимые предметы потребления фермеров – будут иметь значение в расчете, и если, за вычетом всех этих расходов, цена продукта не будет оставлять достаточного вознаграждения за употребленный капитал, соответствующего общему уровню прибыли, а рента, по меньшей мере, не будет равна той, которая получалась с земли в прежнем ее состоянии, то не будет существовать достаточных поводов для того, чтобы предпринять предположенные улучшения»
Observations, 22.
Авт.
68
Нет необходимости повторять при каждом случае, но должно всегда подразумеваться само собою, что в отношении к цене сырых произведений и к возвышению ренты последуют одинаковые результаты, все равно, употребляется ли добавочный капитал известных размеров на почве, за которую вовсе не платится ренты, или же на почве, уже состоящей в обработке, если только количество продукта, получаемого с той и другой, совершенно одинаково.
Сэй старался показать в примечаниях к французскому переводу этой книги, что в обработке никогда не бывает участков, не платящих ренты, и, удовольствовавшись этим, он полагает, что опрокинул все выводы, вытекающие из этого учения. Он полагает, напр., что я ошибаюсь, когда говорю, что налоги на хлеб и на другие сырые произведения через возвышение их цены падают на потребителя, а не на ренту. Он утверждает, что подобные налоги должны падать на ренту. Но прежде, чем Сэй может утверждать, что такое заключение правильно, он должен показать, что не бывает и капитала, который бы употреблялся в землю, не приносящую ренты, (см. начало настоящего примеч); но этого он не попытался сделать. Ни в одной части своих примечаний он не опровергает и даже не указывает на это важное учение. В своем примечании к стр. 182 второго Французского издания, он, кажется, даже не знает, что учение это когда-либо существовало.
69
«Observations on the Corn Laws», 4.
70
Когда это место было показано Мальтусу в то время, когда рукопись поступала в печать, то он заметил, что «в этих двух случаях он, по небрежности, употребил выражение действительная цена вместо издержек производства». Из того, что я уже сказал, видно, что, по моему мнению, в этих двух случаях он употребил термин действительная цена в его истинном и справедливом смысле и только в предыдущем случае он применил его неправильно.
71
В действительности мануфактурные товары не понизились бы в такой пропорции, потому что, при предположенных обстоятельствах, произошло бы новое распределение драгоценных металлов между различными странами. Наши дешевые товары вывозились бы в обмен за хлеб и золото, до тех пор, пока накопление золота не понизило бы его ценности и не возвысило бы денежной цены товаров. Авт.
72
The Grounds of an Option etc. стр. 36. Авт.
73
В другой части той же книги Мальтус полагает, что товары колеблется от 25 до 20 %, когда хлеб колеблется на ЗЗ %. Авт.
74
О чистом и валовом продукте Сэй говорит следующее:
«вся произведенная ценность есть валовой продукт; та же ценность, за вычетом из нее издержек производства, есть чистый продукт».
Vol. II, 491.
Итак, чистого дохода не может быть вовсе, потому что издержки производства состоят, по мнению Сэя, из ренты, задельной платы и прибыли. На стр. 508 он говорит:
«итак, ценность продукта, ценность производительной услуги, ценность издержек производства представляют сходные ценности, когда вещи предоставлены своему естественному ходу».
Если вычесть целое из целого, то не останется ничего. Авт.
75
Говоря строго, количество билетов могло бы превзойти указанный размер, ибо, по мере увеличения банком количества всемирного орудия обращения, Англия удерживала бы за собою принадлежащую ей часть этого приращения орудия. Авт.
76
Это строго подтверждается утверждением в парламенте г. Роза, что наш вывоз превосходит наш ввоз на сумму, кажется, около 16 миллионов. В вознаграждение за этот вывоз нельзя было ввезти слитков, ибо хорошо известно, что, так как в течение всей войны цена слитков была заграницей выше, чем внутри нашей страны, то вывозилось значительное количество нашей собственной золотой монеты. Таким образом, к ценности баланса вывоза должна быть присоединена ценность вывезенных слитков. Часть суммы иностранцы могут быть нам должны, но остальное должно равняться в точности нашим расходам заграницей, состоящим в субсидиях нашим союзникам и в содержании в иностранных государствах нашей армии и флота.
77
В статье большой и заслуженной репутации (Edinb. Review, Vol. I, p. 183) было сделано замечание, что увеличение количества бумажных денег будет сопровождаться лишь возвышением бумажной цены товаров, или цены их, выраженной в орудии обращения, но не причинит возвышения в их слитковой цене. Это было бы справедливо по отношению к такой эпохе, когда обращение состоит единственно из бумаги, не разменной, по предъявлению, на металл, а не по отношению к такой, когда известная часть обращения состоит из металла. В последнем случае последствием увеличения выпусков бумаги было бы извлечение из обращения на равную сумму металла; но это не могло бы произойти помимо увеличения на рынке количества слитков и уменьшения вследствие того их ценности, или, иными словами, помимо увеличения слитковой цены товаров. Искушение вывозить металл возникает только вследствие подобного упадка ценности металлического обращения и слитков; и преследование за переплавку монеты в слитки является единственной причиной той незначительной разности, которая существует между ценностью металла и ценностью слитков или незначительного излишка рыночной цены над монетною ценою. Но вывоз слитков равнозначителен с неблагоприятным торговым балансом. От какой бы причины ни происходил вывоз слитков в обмен за товары, он называется – по моему мнению, весьма неправильно – неблагоприятным торговым балансом.
Когда обращение состоит из одной только бумаги, то всякое увеличение в ее количестве возвышает монетную цену слитков, не понижая их ценности, таким же образом и в такой же пропорции, в какой возвышает цены других товаров, и по той же причине оно произведет понижение в вексельном курсе на другие страны; но это было бы не более, как номинальное, а ничуть не действительное понижение, и оно не повлекло бы за собою вывоза слитков, потому что действительная ценность слитков не испытала бы уменьшения, так как не произошло бы никакого уменьшения в их количестве на рынке.
78
Говоря строго, никакой постоянной меры ценности существовать не может. Мера ценности должна была бы быть сама неподлежащею изменениям. Но это не применяется ни к золоту, ни к серебру, так как оба эти металла также подвергаются колебаниям, как и другие товары. Но опыт научил нас, что, хотя колебания в ценности золота и серебра в течение продолжительных периодов и могут быть значительны, но по отношению к коротким промежуткам времени ценность их приблизительно остается без изменения. Именно это свойство, наряду со многими другими преимуществами этих металлов, делает их более пригодными для употребления в качестве денег, чем какой-либо иной товар. Итак, золото и серебро могут на этом основании считаться мерилом ценности с той точки зрения, с которой мы рассматриваем их. Авт.
79
Когда золотая монета была ухудшена, до перечеканки ее в 1774 году, ценность серебряных и золотых слитков поднималась выше монетной их цены, и она немедленно упала, когда золотая монета была приведена в настоящее совершенное ее состояние. Благодаря тем же причинам, вексельные курсы из неблагоприятных сделались благоприятными. Авт.
80
Пока монета из обоих металлов остается законным орудием платежа, и не существует запрещения чеканить и тот, и другой металл, – излишек рыночной ценности над монетною ценою золотых и серебряных слитков может порождаться изменением в относительной ценности обоих металлов. Но происходящий от этой причины излишек рыночной ценности над монетною ценою можно было бы заметить сразу, так как действие его обнаружилось бы только на цене одного из двух металлов. Так, золото было бы равно или ниже своей монетной цены, когда серебро было бы выше, или серебро было бы равно или ниже своей монетной цены, когда золото было бы выше.
В самом конце 1795 года, когда банк имел в обращении значительно более билетов, чем в предыдущем или в последующем году, когда затруднения его уже начались, когда он, по-видимому, отказался от всякого благоразумия в заведывании своими делами и сделал Питта единственным директором, цена золотых слитков на короткое время возросла до 4 ф. 3 ш. или до 4 ф. 4 ш. за унцию; но директоры не были лишены некоторых опасений за возможные последствия этого. В представлении, посланном ими Питту в октябре 1795 года, подтверждая, «что спрос на золото, по-видимому, не очень скоро превратится», и что «это породило сильное опасение в собрании директоров», они делают замечание, что нынешняя цена золота по 4 ф. 3 ш. – 4. ф. 4 ш. (+) за унцию и возможность покупать наши гинеи по 3 ф. 17 ш. 10 п. ясно указывает на основания наших опасений; необходимо только констатировать эти факты канцлеру казначейства». Достойно замечания, что в списке Уэтенгаля во весь год не упоминается о том, что цена золота стоит выше монетной цены его. В декабре, она обозначена здесь по 3 ф. 17 ш. 4 п.
(+) Трудно решить, на основании каких авторитетов директоры утверждают это, так как, согласно отчету, недавно представленному в парламент, они, по-видимому, покупали в течение 1795 года золотые слитки не дороже 3 17 ш. 6 п. Авт.
81
Относительная ценность золота и серебра на континенте приблизительно такова же, как и в Лондоне.
82
При этом должно быть, предполагается, что страну оставила бы каждая гинея в банке. Искушения заработать 15 % вполне достаточно для высылки тех гиней, которые могут быть извлечены из обращения. Авт.
83
В иных случаях они могли бы заместить билеты банка Англии, это соображение не должно оказывать влияния на тот вопрос, который мы теперь обсуждаем. Авт.
84
В последующих исследованиях, я желаю, чтобы меня понимали таким образом, что, по моему мнению, всегда существует одна и та же степень кредита и доверия. Авт.
85
Я допустил уже, что, доставляя нам возможность превратить нашу монету в материалы, съестные припасы и т. д., банк оказал бы благодеяние нации, ибо таким образом он увеличил бы размеры производительного капитала; но здесь я говорю об излишестве в его билетах, о том количестве их, которое увеличивает наше обращение, не производя соответствующего вывоза монеты, и которое, след., роняет билеты ниже ценности металла, содержащегося в монете, которую они представляют. Авт.
86
В этот период цена золота держалась постоянно ниже монетной его цены. Авт.
87
Мы говорим здесь о торговом балансе, отвлекая понятие о нем от баланса платежей. Торговый баланс может быть благоприятен в то время, когда баланс платежей неблагоприятен. На вексельные курсы действует только баланс платежей. Авт.
88
Одна часть произведений провинций вывозится без всякого возмещения, потому что составляет доход отсутствующих; но это соображение не может иметь никакого влияния на вопрос об обращении. Авт.
89
Что увеличение количества банковых билетов ниже 5 ф. должно рассматриваться скорее, как замена вывезенной монеты, нежели как действительное увеличение обращения, это часто и справедливо утверждалось теми, кто возражал на аргументацию комитета о слитках; но когда те же самые господа желают установить свою любимую теорию, что между количеством обращения и уровнем вексельного курса не существует никакой связи, то они не забывают призвать к себе на помощь эти мелкие билеты, которые ими прежде отвергались. Авт.
90
Я не думаю отрицать, что внезапное вторжение неприятеля или какой-нибудь внутренний переворот, делающие обладание собственностью необеспеченным, представляют исключение из этого правила, но вообще вексельный курс будет неблагоприятен для страны, попавшей в такие обстоятельства. Авт.
91
В записках Пирса мною опущено все, что относилось к количеству банковских билетов, находившихся в обращении, до прекращения банком платежей, таких как, пока публика имела возможность получать за свои билеты монету, вексельный курс мог мог испытывать только временные понижения под влиянием количества выпущенных билетов. Авт.