– Ясно.

Руки ее задрожали над животом Вилли. Она постояла молча, опустив голову. Затем развернулась и подошла к шкафу с лекарствами.

– Вам нужно попить антибиотики.

Она достала бутылочку с пилюлями.

– У вас нет аллергии на серосодержащие?

– Думаю, нет.

Нора достала чистую этикетку и стала писать на ней указания по приему.

– Ваше удостоверение личности, пожалуйста, мисс Мэйтленд?

Вилли достала водительские права Калифорнии и протянула ей.

– Этого будет достаточно?

– Вполне.

Нора положила права к себе в карман. Затем она налепила этикетку на бутылку.

– Принимайте по одной четыре раза в день. Улучшения должны наступить к завтрашнему вечеру.

Она протянула Вилли пузырек. Внутри лежало штук двадцать белоснежных таблеток. На этикетке было написано название препарата и обычные указания по приему. Ни скрытых посланий, ни секретных указаний. Вилли вопрошающе взглянула на нее, но Нора уже направилась к двери. По пути она остановилась.

– С вами был мужчина, американец. Он кто, родственник?

– Друг.

– Понятно.

Нора с тревогой посмотрела на нее.

– Я полагаюсь на верность того, что вы мне сказали по поводу аллергических реакций у вас, мисс Мэйтленд. В противном случае это лекарство может иметь очень серьезные последствия.

Она распахнула дверь и увидела за ней мисс Ху.

– В порядке ли мисс Мэйтленд? – спросила она.

– У нее умеренная кишечная инфекция. Я дала ей антибиотиков, и к завтрашнему дню ей полегчает.

– Мне уже немного лучше, – заверила Вилли, поднимаясь с кушетки, – хотелось бы на свежий воздух.

– Прекрасная мысль, – одобрила Нора, – свежий воздух и легкая здоровая пища. Никакого молока. Желаю приятно провести время в Ханое, мисс Мэйтленд, – сказала она, выходя из кабинета.

Мисс Ху гордо улыбнулась Вилли и язвительно произнесла:

– Вот видите, даже у нас, во Вьетнаме, можно найти первоклассных врачей.

Вилли кивнула и потянулась за одеждой.

– Да, пожалуй.

Спустя пятнадцать минут Нора Уокер, покинув больницу, катила на велосипеде в сторону улицы с лавками портных. Она задержалась у уличного торговца лапшой, взяв себе бутылку лимонада и плошку фо[7], заплатив аккуратно сложенной купюрой в тысячу донгов. Лапшу она съела здесь же, примостившись на тротуаре.

Доев последние капли перченого бульона, она пешком направилась к портному. В лавке никого не было.

Она прошла сквозь штору из бус и вошла в затемненную комнату, где и осталась ждать среди запыленных рулонов шелка, хлопка и парчи. Штора в проходе рассыпчато звякнула, и стало ясно, что ее связной прибыл. Нора повернулась к нему лицом.

– Я только что видела дочь Билла Мэйтленда, – сказала она по-вьетнамски и протянула удостоверение.

Мужчина рассмотрел фотографию и улыбнулся.

– Ну что же, сходство налицо.

– Есть и некоторое затруднение, – сказала Нора, – с ней мужчина.

– Ты говоришь о мистере Барнарде? – Он снова улыбнулся. – Мы осведомлены.

– Он из ЦРУ?

– Нам так не кажется. Очень похоже, что он сам по себе.

– Так вы за ними наблюдаете?

Мужчина пожал плечами:

– Это совсем нетрудно. Среди обычной толпы детей на улице они вряд ли заметят какого-то бродягу-подростка.