— Да, брат, попали мы с тобой, — наблюдая за Иваном, произнес Мигай. — И главное, что делать, непонятно.

— Так что там, наверху? — спросил Иван, опуская штанину и застегивая клипоны на ботинке.

— Ничего, — сказал полковник. — Нет там ничего. Читал когда-нибудь? «Пятый ангел вострубил, и я увидел звезду, упавшую с неба на землю, и дан был ей ключ от бездны. И она отворила бездну, и вышел дым, и солнце помрачилось от дыма. И вышла из дыма саранча, и дана была ей власть, какую имеют земные скорпионы. И сказано было ей, чтобы не делала никакого вреда траве и дереву, а только людям, которые не имеют печати Божьей на челах своих. В те дни люди будут искать смерти, но не найдут ее; пожелают умереть, но смерть убежит от них», — полковник цитировал, прикрыв глаза.

— Что это? — спросил Иван.

— Книга такая… Была раньше. Читал?

— Нет.

— Умный мальчик. За чтение запрещенной литературы — сразу в конви. С конфискацией и с десятилетней отработкой на рудниках Урала. И без восстановления прав. Но видишь ли, книги существуют независимо от решений правительства. Или решений БНБ, или, — полковник перешел на шепот и наклонился к Ивану, — независимо от Патриархов и Самого…

— Самого? — тупо повторил Иван. — Ага! А вы-то откуда читали?

— А мне положено знать такие вещи, — полковник выпрямился. — Врага надо знать в лицо. Если, конечно, он враг, — последние слова полковник прошептал.

Иван с удивлением посмотрел на него.

Заговаривается старик, решил он. Ему, наверное, под полтинник, а с такой нагрузкой, как у нынешних военных, на пенсию надо выходить в тридцать пять — в сорок, но приходится служить и служить… Впрочем, это не о нем. Полковник Мигай работал потому, что ему это нравилось. Да и о годах говорить не приходилось: «Золото нации» пользовалось особыми технологиями продления молодости, и полковнику могло быть пятьдесят, семьдесят и даже девяносто… Кто их сейчас разберет? В паспорт к такому не заглянешь.

— А печать? — спросил Иван, начиная что-то понимать. — Вот эта, да? — он хотел было ткнуть в лоб полковнику, но вовремя остановился и дотронулся до своей правой брови. Над правой бровью у полковника была татуировка БНБ — всевидящее око в магическом круге-солнцевороте.

— Да, — полковник ронял слова, как чугунные гири, — только это другая печать. Она мне не поможет.

— Да ладно, — сказал Иван, — у меня никакой печати нет, а вон чуть полноги не оттяпала!

Полковник тяжело посмотрел на Ивана и ухмыльнулся.

— Кто знает, может, и есть у тебя эта печать, только ты ее не видишь. А они чуют. А может, они нападают на тебя потому, что ты рядом со мной? — он тяжело вздохнул. — Слушай, Логинов, скажи мне честно: за что тебе дали Звезду? Сколько ни рылся в личных делах ваших байкалитов, так и не нашел никакой информации. Что я должен о тебе думать? Диверсант? Самозванец? Вроде не похож, да и документы — не придерешься. И БНБ к нам нелоялов не присылает. Давай колись, коль мы уж в такой интимной обстановке.

— Не могу, — сказал Иван, — да и не хочу ничего говорить. Давно было, неинтересно.

Полковник мгновенно преобразился. Иван даже не заметил, как в руках полковника оказался пистолет.