Я: Сходка всей родни.

Анка-пулеметчикса: Свататься будешь?! Да ладно?! Я не могу это пропустить!

Я: Даже не знаю, что ответить)

Анка-пулеметчикса: Я — могила)

Я: Тогда до вечера. Мы заедем.

Анка-пулеметчикса: Ok

Тушу окурок, убеждаюсь, что он больше не дымит, прячу на дне корзины с бумагами. Руки почти ощутимо зудят в нетерпении. Хочется скорее взять в них свою «стрекозу» — любимую татуировочную машинку. Закрываю крышку ноутбука, вскакиваю, надеваю хлопковую рубашку поверх майки. Беру ключи, выхожу и быстро иду по коридору.

— Познакомься, это Арина, наш новый главный кондитер. — Говорит Маша и улыбается, довольная собой. Я подхожу к своей девочке так близко, что могу почувствовать даже запах крема и сахарной пудры на ее коже.

— Добрый день, — вежливо здороваюсь с симпатичной брюнеткой в розовой косынке.

Она удивленно разглядывает меня и что-то говорит, но я уже не слышу. Не могу перестать думать о легком платьице, которое прячется под грубым фартуком у моей Маши. И о том, что находится там, под ним. Сглатываю. Руки так и тянутся к ее талии. Не могу перестать думать о том, как красиво она сегодня будет выглядеть на семейном ужине и о том, что я собираюсь написать на ее нежной коже.

— Двухъярусный торт с живыми цветами. — Возвращая меня к реальности, вдруг произносит Маша. — Верхний ярус — ванильный бисквит, крем-чиз и персики. Нижний ярус — шоколадное эскимо с вишней. Его доставят прямо в Калиновку, я уже распорядилась. Надеюсь, твоей маме понравится. Бронзовая свадьба, все-таки.

Она отряхивает ладони и снимает перчатки. Идет к раковине. Я задумчиво плетусь за ней, прокручивая в голове все наши жаркие летние ночи. Мне больше не хочется, чтобы она уезжала ночевать домой. Чтобы она, вообще, когда-то куда-то уезжала. Нам пора съезжаться. Срочно.

Помыв руки, сняв фартук и повесив на крючок, Маша прощается с работниками кухни и выходит в коридор. Иду за ней по пятам, будто меня тянет большим магнитом. Ловлю запах ее духов.

Перед выходом в зал она выдергивает заколку и распускает волосы. Да-дааах! Мое сердце взрывается, обжигая воздух. Смотрю и не могу поверить. Если я сплю, то мне не хочется просыпаться. Обычная, земная, невероятная. Иду следом и чувствую себя совершенно беспомощным перед этой красотой.

В зале много посетителей. Кто-то оживленно болтает с друзьями за столиком, поедая десерты, другие прилипли к витрине, разрываясь от выбора, третьи решают, какой взять торт на семейный праздник. Сотрудники улыбаются при виде Маши. Они ее уважают. В том, что это место, залитое теперь солнечным светом и хорошим настроением, стало таким, только ее заслуга. Мы улыбаемся им в ответ и выходим на оживленную улицу.

Она берет из моих рук ключи от машины и садится за руль. Послушно падаю на пассажирское сидение. Ей ведь нужно практиковаться: только вчера получила права. А, значит, придется сидеть, сжав зубы, и делать вид, что мне не страшно. Низа нас, ни за машину. Любая подсказка теперь воспринимается, как замечание. Любое мое замечание, как ворчание. Поэтому покорно молчу, позволяя ей собирать все кочки на дороге. Марья только учится, и даже такая мелочь, как управление автомобилем, придает ей уверенности в себе.