Подруга, потешно сморщив короткий курносый носик в сторону Пирата, упорхнула к своим загорелым мачо, оставив меня наедине с не слишком приятным собеседником. Я потупилась и молча покусывала губу. Тишина затянулась. Поняв, что я не собиралась продолжать разговор, Пират подозвал метрдотеля:

— Будьте добры, бокал сухого вина.

— К сожалению, красного вина у нас не было с 1969. Сейчас подадут шампанское, — услужливо ответил метрдотель и, поклонившись, ушел.

— Но я не пью шампанского, — раздраженно крикнул ему в след Пират. — Кретин.

Я невольно поежилась.

— Вы тоже здесь недавно? — снова обращаясь ко мне, спросил он.

— Да, только приехала, — от испытываемого мною страха, голос срывался на писк, но поделать с этим я ничего не могла.

— Вам не кажется все это странным?

«Более странным, чем вы?» — хотелось сказать мне, но вместо чуть поразмыслив этого я ответила:

— У меня не требовали паспорт и… Этот отель скорее похож на какой-нибудь европейский дворец-музей, чем на придорожную ночлежку.

Пират окинул меня оценивающим взглядом, от которого мне стало не по себе. От неловкого молчания нас избавил хор аплодисментов. Пара официантов ввезла в зал тележку с дюжиной бутылок с шампанским в ведерках со льдом. Открыли пробки, и под общий одобрительный возглас пенные струи вознеслись под самый потолок. Бокалы наполнились золотистым напитком и стали передаваться гостям. Пират отказался, я тоже. От шампанского у меня всегда кружило голову, а ноги сегодня и так не особо меня слушали.

То тут, то там раздавался задорный смех, произносились тосты, звенели бокалы. Мы с Пиратом наблюдали за происходящим стоял поодаль от веселящейся толпы. Он скрестил на груди руки, всеми силами стараясь отгородиться от других гостей. Молчал. А потом вдруг мрачно пробормотал себе под нос: «Шоу уродов», — поджал губы и отвернулся.

Позади нас открылись большие двустворчатые двери в бальный зал.

Он был огромен. Просто чудовищно огромен. Стены были увешаны картинными с пасторалью и сельскими пейзажами. Паркет натерт до блеска. Под зеркальным потолком гигантская хрустальная люстра с лампочками в виде свечей.

Зазвучала музыка. Гости лавиной хлынули в зал. Подруга грациозно кружилась между своими многочисленными поклонниками. Танцевали так хорошо и слаженно, что у меня и мысли не возникло присоединиться к ним. Но не тут-то было.

— Позвольте вас пригласить, — с так не шедшей к его лицу галантностью обратился ко мне Пират.

— Я не танцую, — начиная паниковать, ответила я.

— Я тоже. Ну и что? — спокойно ответил тот, обхватил меня за талию и потянул в середину зала.

Это был вальс. По крайней мере ритм три четверти говорил о том, что это вальс. Пират неуклюже кружил меня, старательно увертываясь от других танцующих. От него противно несло табаком, да еще и каким-то странным, сладко-горьким, не похожим на тот, что используют в обычных сигаретах. Желудок болезненно свело от неприятного запаха.

— Я не понимаю, чего вы ко мне привязались, — слабо возмутилась я.

— Вы показались мне единственным нормальным человеком в этом сумасшедшее доме, — чистосердечно признался Пират и указал глазом на потолок.