– Что случилось, Командор?

– Да сон хреновый приснился, представляешь? – неожиданно для себя раскрылся я, вовсе не планируя этого делать. – Мало того, приснился два раза.

– Бывает, – понимающе кивнул он. – Тяжелый?

– Да как тебе сказать… Короткий, как ролик. Про Сомова. Стоит на фоне какого-то ржавого железа, скорее всего, старого судна.

– И что дальше?

– Растерянный он, замученный. И почему-то виноватый. Говорит мне: «Влипли мы, Командор, серьезно влипли… Приходит время, и что-то случается, никакое везение или осторожность не помогут. Это знает каждый сталкер, знает, но продолжает нарываться. Вот и мы нарвались… Буду пробовать выкрутиться».

– И это все? – выждав паузу в ожидании продолжения, спросил Руслан.

– Все. Две ночи подряд, слово в слово.

– Знакомо. Я бы на твоем месте прислушался.

– Суеверия, – отмахнулся я вяло.

– Кто-то говорит, суеверия, я говорю – чуйка. Что за судно, типа не опознать?

– Во сне видеокамер не бывает. Не по себе теперь, сердце колет.

– Давай я пробью, где да что, – предложил он неуверенно.

– Что ты там пробьешь, скажешь, что у Командора белочка завелась? Пошли на экзамен, люди ждут.

Сдуреть, целых сорок минут было потеряно на провинциальный драматический театр. Педагоги – люди артистичные. Привыкнув стоять на сцене перед учениками, они неосознанно переносят эту методологию и в общение с людьми взрослыми. Все предварения, на которые производственник перед деловым обсуждением потратил бы от силы четыре минуты, здесь заняли вдесятеро больше времени.

– Липкина Зоечка, наша умница, – представила Климова очередную экзаменуемую, передала Бероеву ее заявку и тут же повернулась к коллегам.

Они там уже сводку составляют по устному экзамену.

Глянув на бумагу, Руслан сразу ткнул пальцем, показывая мне соответствующую позицию. Я вздохнул и недовольно проворчал себе под нос что-то о малой динамике процесса. Десятый человек, а всего их двенадцать. Скоро у нас прибавится дюжина дипломированных выживальцев.

– Зоя, скажите, почему вы выбрали сосиски с капустой? – спросил я тихо.

– Их Дашка очень любит, – охотно призналась явно говорливая девчонка с широким открытым лицом. – Они ей даже снятся, сама признавалась! Странные у нее сны, да?

– Далеко не самые странные, – буркнул я. – Хоть наши сосиски-то?

– Конечно, наши, российские! Но не те охотничьи колбаски, что делают в Медовом и не французские, а старые, земные, настоящие. Светленькие такие, молочные…

– Хорошо, а где тушенка?

– Алексей Александрович, у нас же Коля есть! И Мишка! Они, кроме тушенки, ничего и не возьмут. Как раз хватит всем для супа.

– Принято, – согласно кивнул я. – Их заявки мы уже смотрели, ты угадала. А вот это? Где сахар?

– А я взяла пакетик кофе «три в одном», к ним сахар не нужен, там все есть. Зато получилось заказать шоколад!

– Шоколад полезный, – вставил добрый Бероев.

– Он радостный, – серьезно сказала девочка. – А ведь радость – это очень важно, да? Я читала, что шоколад поднимает настроение и укрепляет силу духа.

– И молоко консервированное без сахара?

– Его же можно будет развести и получить почти настоящее цельное молоко, много! По полстакана на всех. Вы пробовали пить его с сахаром? Фи… – поморщилась она.