Звягинцеву был задан район города Луги — в центре направления со стороны Пскова.

Вернувшись в свой маленький кабинет на первом этаже, с единственным окном, прикрытым изнутри решеткой, а теперь еще и синей, из плотной бумаги маскировочной шторой, Звягинцев взглянул на часы, открыл сейф, вынул карту и разложил ее на столе.

Как и многие командиры в инженерном управлении округа, Звягинцев был достаточно хорошо осведомлен о состоянии оборонительных сооружений на границе с Финляндией. В том, что новый Выборгский укрепленный район, прикрывающий Ленинград на самом близком направлении, хотя и не полностью оборудован, однако находится в состоянии боевой готовности, он недавно убедился сам.

Но с юга Ленинград не имел такого прикрытия. Об укрепленных районах под Псковом и Островом — на бывшей границе с Латвией и Эстонией — Звягинцев знал только то, что два года назад они были законсервированы, а часть их оборудования и вооружения демонтирована.

Карта у Звягинцева была крупномасштабной, и он после некоторых размышлений и предварительных набросков на ней встал из-за стола и подошел к другой, висевшей на стене мелкомасштабной карте Ленинградской области и стал вглядываться в ее общие очертания, в расположение на карте городов, рек и озер.

Остров, Псков, река Плюсса, Луга, озеро Ильмень… Звягинцев бывал в тех местах и сейчас пытался зрительно представить разные варианты рубежей по рельефу, по расположению городов, как вдруг вздрогнул и, точно притянутый невидимой нитью, почти вплотную приблизил лицо к карте. Он увидел черную, едва заметную точку, над которой микроскопическими, но четкими буквами шла надпись: «Белокаменск».

«Вера! — мысленно воскликнул он и повторил недоуменно, точно сам себе не верил: — Как же это так? Ведь там же Вера!..»

Звягинцев напряженно вглядывался в маленькую черную точку, и перед его глазами возникли туманные картинки глухого провинциального городка — немощеные улицы, обсаженные деревьями, колодцы или водоразборные колонки на них, садики, домики со ставнями…

И в одном из них она, Вера, совершенно не подозревающая о грозящей опасности.

Звягинцев взглянул на масштаб карты и снова на черную точку. Еще час назад он считал эти места если не глубоким, то, во всяком случае, достаточно отдаленным тылом. Теперь все изменилось! Полученное им задание свидетельствовало, что у командования есть самые серьезные основания считать весь тот район возможным театром военных действий.

Что же делать? Как предупредить Веру, чтобы она немедленно возвращалась? Через ее отца? Но ведь они виделись два дня назад в Смольном и говорили о том, что Вере следовало бы вернуться… Может быть, она уже вернулась?.. А если нет? Что, если после сообщений в газетах о попытках налетов фашистской авиации на Ленинград и родителям Веры и ей самой показалось, что там, в этом тихом Белокаменске, безопаснее переждать войну?..

«Переждать войну!..» — мысленно повторил он с горькой усмешкой. Нет, надо немедленно выяснить, вернулась ли Вера. А если нет, то предупредить ее отца. Разумеется, предупредить спокойно, не вызывая лишних опасений и вопросов. Не говорить ни слова о решении строить оборонительные рубежи на Луге — пока это военная тайна, — но дать ему понять, что для Веры будет лучше, если она немедленно вернется в Ленинград.