— Да уж, без волнения там не обошлось, — без выражения ответил Гунарстранна, наклоняясь вперед между передними сиденьями и передавая таксисту купюру в пятьсот крон. — Я выхожу, а она поедет дальше, домой, — сказал он, оборачиваясь к Туве и многозначительно глядя на нее.

Та упрямо покачала головой:

— Какой ты старомодный!

— Спасибо за приятный вечер. — Гунарстранна посмотрел ей в глаза.

Туве сжала ему руку:

— Тебе спасибо.

— Ну, я пошел. — Гунарстранна отвернулся к окошку. Он увидел, что к месту преступления подъехала еще одна машина с включенной мигалкой. — Да, здесь становится многолюдно, — заметил он.

Туве снова сжала ему руку.

— Ну, береги себя, — сказал он.

— Ты хоть дверцу открой, — посоветовала Туве.

— Ну да, верно. — Он стал шарить рукой по обивке, нащупывая ручку.

Водитель вышел из машины и распахнул дверцу снаружи. Гунарстранна вышел, застегнул пальто и стал смотреть вслед отъезжающему такси. Обернувшись, он встретился с заинтересованными взглядами своих сослуживцев. Некоторые из них улыбались. Над остальными нависал Фрёлик.

— Если бы я знал, что ты не один, я бы подождал до утра, — притворно-озабоченно проговорил он.

Гунарстранна в ответ лишь насупился.

— Но поскольку убили Ришара Экхольта, я подумал, что тебе захочется осмотреть место преступления.

Двое полицейских посторонились, пропуская Гунарстранну и Фрёлика к припаркованной машине с выбитыми стеклами. Рядом на земле лежали носилки; тело поместили в черный пластиковый мешок.

— Уверен, что здесь Экхольт?

— На девяносто девять и девять десятых процента.

— Его задушили?

— Судя по всему, да. Убийца сидел на заднем сиденье. Он набросил ему на шею нейлоновую веревку и затянул. Экхольт начал вырываться и выбил ногами лобовое и боковое стекла.

— Где номерные знаки? — Гунарстранна заглянул внутрь.

— Лежали на заднем сиденье.

— Экхольт мог сам их свинтить?

Фрёлик пожал плечами и сказал:

— Мы не нашли при нем ни документов, ни денег. Здесь был только его мобильник — он упал под педали. Наверное, убийца его не заметил.

— Когда Экхольт тебе звонил?

— Между двенадцатью и часом ночи.

Гунарстранна зевнул.

— Кстати, он первый упомянул о номерных знаках, — продолжал Фрёлик. — Сказал «сто девяносто пять» и расхохотался.

— Именно «сто девяносто пять» — так?

— Да.

— А не «девятнадцать и пять»?

Фрёлик покачал головой.

— Когда ты нашел труп?

— За пять минут до того, как позвонил тебе. Без десяти два.

Гунарстранна не спеша обошел машину кругом.

Фрёлик продолжал светским тоном:

— Меня чуть удар не хватил, когда я набрал твой номер, а ответил женский голос.

Гунарстранна промолчал.

— Да нет, это замечательно! Похоже, она славная…

— Как по-твоему, когда Экхольт звонил тебе, он был один? — перебил его Гунарстранна.

— Не похоже. Я все время слышал какой-то шум и решил, что он звонит мне из пивной.

— При тебе он больше ни с кем не разговаривал?

— Может, и разговаривал. У меня создалось впечатление, что он прикрывал микрофон рукой, во всяком случае один раз.

Гунарстранна кивнул и зевнул.

— Значит, это и есть твоя приятельница — дама из такси? — осторожно спросил Фрёлик.