– Ты спать? – спрашивает, избавляясь от майки. Я с интересом наблюдаю за каждым его действием. Невольно засматриваюсь на кубики твёрдого пресса, который Артур качает каждый день. Да, этот трудяга постоянно в тренажёрном зале. Я как-то попросила его подтянуть меня, а то всё тело задеревенело, но… Не вышло. Беременность нагрянула незаметно.

– Да-а-а, – расплываюсь на кровати. – Я очень устала-а-а. Тем более, наш режим сегодня подкосили.

Обычно мы уже в одиннадцать сопим в подушку.

А сейчас с трудом пытаюсь не закрыть глаза, когда Беркут приземляется рядом, касается своей ладонью моей спины и притягивает к себе. Теплота его тела

обволакивает, защищая от мощности кондиционера, который в следующую секунду мужчина вырубает.

– С твоими родственниками – я не удивлён. Они у тебя жутко гиперактивные и общительные.

Смеюсь ему в грудь.

Рядом с ним приятно лежать вот так вот. Не знаю почему, но с ним я чувствую спокойствие и умиротворение.

– Я удивлён, что мы ещё не спим, – сам усмехается. – Но оно того стоило. Ты сегодня так много улыбалась.

Чёрт, смущает!

– Я соскучилась по ним, – признаюсь, обнимая Беркута в ответ. Не знаю почему. Хочется закинуть на него ногу, повиснуть, как коала на дереве, и лежать.

В комнате воцаряется уютная тишина, и я чуть не засыпаю в его объятиях. Слишком хорошо. Слишком тихо.

– Что ты думаешь о том, чтобы они переехали сюда?

Я просыпаюсь.

Поднимаю голову, отлипая от горячего и согревающего тела.

– Чего?

Смотрю в карие пронзительные глаза, от которых во рту пересыхает. Он смотрит тепло, пламенно, с серьёзным прищуром. Отчего-то нехорошо становится.

А в груди сердце начинает биться учащённо.

Тук-тук делает.

Сильнее и сильнее.

Я чувствую такое не в первый раз. И в последнее время всё чаще и чаще. Когда дыхания не хватает, а органы скручиваются в узел, но не от плохого. От приятных слов, его ласковых действий.

И вот снова.

Что-то горячее растекается в груди.

– Я думала… – выдыхаю. – Но не знаю. Очень бы хотелось, но… Тебе ведь решать. Я всего лишь…

– Ты всего лишь, – вмиг становится серьёзным, – моя невеста. И жена.

На последнем слове гаденько так усмехается.

– Ты беременна от меня. Почему ты не можешь воспользоваться этим и самой организовать их переезд?

– Я так не могу.

От всех его слов голова кружится.

Невеста, жена, беременность…

Только полгода назад я кидалась от подработки к подработке. Искала место, где платят больше! А потом отдавала всё на кредит, за квартиру и на лекарства сестре. А теперь…

– Тогда это будет моё желание.

Шея затекает, и я устало падаю на подушку, прикрывая глаза.

Он больной.

С ним что-то не так.

Почему он не грубит?

Не пытается унизить?

Не выливает мне воду из стакана в лицо, как тогда?

В какие-то моменты я скучаю по старому Артуру.

Я чувствовала к нему только неприязнь, никогда не думала, что мы дойдём до такого. А теперь… Я накручиваю себя. Что нравлюсь ему. А он нравится мне.

– Ты дурак, – выдыхаю ему снова в торс. Обнимаю сильнее, словно боясь потерять этот миг.

– И всё же, – я уже начинаю бояться каждого его слова. Что он скажет сейчас? – Как я записан у тебя в телефоне? Ты ведь соврала.