Конечно, ее душевному спокойствию тогда несдобровать, но она готова принести эту жертву ради «Второго шанса». Для фонда было бы лучше, если бы Хьюстон Уитфорд изменился в лучшую сторону. И ей удастся добиться этого. Она разглядела что-то, когда Хьюстон перекапывал землю для садика.

«Ты разглядела мускулы, а не душевные качества», – предупредил ее тоненький циничный голосок.

Молли сделала глубокий вдох, достала из контейнера черную ковбойскую шляпу и протянула ее Хьюстону:

– Вот примерь-ка.

В отличие от других магазинов фонда атмосфера в «Bay!» была веселой, с налетом богемности.

Все тут так и приглашало к забавам.

Хьюстон смерил девушку взглядом и покачал головой. Молли расценила это как отказ. Но тут Уитфорд произнес:

– Если я соглашусь напялить эту шляпу, то тебе тоже придется примерить что-нибудь.

Молли почувствовала, что он поддается ее влиянию. Несмотря на весь его самоконтроль, ей удавалось вовлечь Хьюстона в игру!

– Так нечестно! Я только предлагаю, а ты не оставляешь мне выбора. Мало ли, вдруг ты решишь нацепить на меня бикини?

– А тут есть?

В его голосе было столько неприкрытой надежды, что девушка рассмеялась. Все говорило о том, что он любил поиграть, и Молли собиралась вытащить эту часть его натуры на свет божий, пусть даже ради этого придется залезть в бикини.

Кроме того, ей очень хотелось увидеть его в шляпе – наверняка он будет похож на настоящего стрелка из старого вестерна. Противиться этому желанию она не могла.

– Хорошо, – согласилась девушка. – Если ты примеришь шляпу, я надену то, что ты для меня выберешь.

– Все, что угодно? – Озорная ухмылка появилась на его лице.

Ухмылка, от которой просто таяло сердце.

Женщины были бы готовы за нее отдать все.

– Что угодно.

Хьюстон взял шляпу и надвинул ее на брови, так что глаза оказались в тени и теперь блестели, излучая сексуальность.

В горле у Молли пересохло. «Все, что угодно». Она точно знала, что за этим холодным и неприступным фасадом скрывается нечто другое. Опасное. Необузданное.

А может, это опасное и необузданное проснулось в ней самой? Вдруг это присуще всем женщинам?

И заставляет самую настоящую скромницу пообещать какому-нибудь отъявленному негодяю: «Что угодно. Где угодно».

– Моя очередь, – сказал Хьюстон и исчез за рядами вешалок. Пока он искал наряд для Молли, она тоже рассматривала вещи. И в итоге нашла черную кожаную жилетку.

Наконец Хьюстон подошел к девушке и протянул ей вешалку.

С нее свешивалось боа невообразимой расцветки.

– Так вот куда делись перья Лысика! – вскрикнула Молли.

– Лысика?

– Моего волнистого попугайчика. Ты не найдешь на нем ни единого перышка. Поэтому я и назвала его Лысиком.

– А что случилось с его перьями?

– Их украли, чтобы сделать вот это боа. Шучу. – Она театрально перекинула боа через плечо. – На самом деле я не знаю. Он уже был таким, когда оказался у меня. Если бы я его не взяла… – Молли сделала не менее театральный жест, словно перерезая себе горло.

– Ты спасла его, – тихо проговорил Хьюстон, и в его глазах засветилось предупреждение: «Даже не пробуй провернуть этот трюк со мной».