Почти ни у кого в цитадели не было выбора, кем стать, светлым или темным. За ребенка всегда решал дар. Только в редких случаях дар был так силен, что мог повернуться в любую сторону, так было с Раном. Свой выбор он сделал сам и не жалел о нем. Ему вообще это было несвойственно — сожалеть о чем-либо.

Сейчас Лавьер сидел в расслабленной позе, сложив кончики пальцев и закрыв глаза, и заставлял себя не думать. Концентрация не помогала, и это удивляло аида. Его тело и сознание всегда с легкостью подчинялись железной воле, а сейчас почему-то сопротивлялись.

Не зря Владыка повелел уничтожать раян. Слишком велика их сила — сила обольщения, сила лори, что способна лишить разума и поработить волю.

Оникс попросила прислужника принести ужин ей в номер. Тот кивнул и ушел, а девушка со страхом ожидала, что он вернется с отказом, что аид не разрешит.

Но нет. Прислужник принес поднос с горячим супом и телячьим рагу, молоко и лепешку, ловко расставил все это на столе и удалился. Оникс подвинула стул, радуясь, что может поужинать, не привлекая посторонних взглядов. Однако побыть в одиночестве ей не удалось.

Конечно, зря она обрадовалась. Поужинать в своей комнате означало поужинать в компании аида.

Он сел напротив, сам к еде не притронулся, только смотрел. У Оникс испортился аппетит, но она продолжала жевать из чистого упрямства. Лавьер молчал, а девушка тяготилась его присутствием.

— Ты сегодня расстроила меня, раяна, — наконец сказал он. — Когда пыталась разорвать аркан. Не делай так больше.

Оникс слизала с пальца капельку молока, что нечаянно пролила, когда он заговорил.

— Сдохни, аид, — отозвалась она, не глядя на него.

И не увидела его вспыхнувших глаз, завороженно наблюдающих за ней. Только подняла голову, когда поняла, что Лавьер смеется.

— Порой мне кажется, что ты специально меня злишь. Может, тебе нравится, когда я тебя наказываю? Скажи, я буду делать это чаще.

Оникс отложила лепешку. Положила руки на стол и чуть наклонилась, пристально глядя в его глаза.

— Я тебя ненавижу, аид. Ты убийца и чудовище. Надеюсь, тебя сожрут демоны архара. И то, что ты называешь наказанием, эти твои прикосновения вызывают у меня омерзение. Я доступно объяснила? Тебе понятно, аид?

Оникс откинулась на спинку стула. Ей было страшно, очень страшно. От его глаз, вмиг ставших темными, от лица без единой эмоции.

— Сколько слов… — протянул он. — Почему же ты такая упрямая?

Он протянул руку и позвонил в маленький колокольчик, который оставил прислужник. Через пару минут парень заглянул в дверь.

— Принести что-то еще, госпожа? — спросил он.

Лавьер поманил его пальцем, откинулся на спинку стула, глядя прислужнику в глаза. Тот сделал два шага и упал на колени, закричал от невыносимой боли, что взорвалась внутри его. Одним движением, не задумываясь, Оникс вскочила и оттолкнула парня, заслонила собой, встав на линии взгляда аида.

Нутро обожгло болью столь сильной, что она ослепла и оглохла, утратила все чувства и ориентиры в этом мире. Не осталось ничего, кроме испепеляющей муки, смертельной агонии, разрывающей внутренности! Это был настоящий архар…