— Вы помогали немцам?
Попиль пожал плечами:
— Я поддерживал мир. Может, это было им на руку. А потом я увидел один из этих поездов с депортированными. Тогда я дезертировал и примкнул к Сопротивлению. Мне не очень доверяли, пока я не убил одного гестаповца. Немцы в отместку расстреляли восьмерых крестьян. У меня было ощущение, что это я их убил. И что это за похабная война?! Мы воевали в Нормандии, в лесных зарослях, и щелкали вот этими штуками, чтобы знать, где свои. — Он поднял со стола зажигалку. — Мы помогали союзникам, наступавшим с первых плацдармов. — Он дважды щелкнул. — Это означало «я свой, не стреляйте». Мне наплевать на Дортлиха. Помогите мне найти остальных. Как вы выследили Грутаса?
— Через родственников в Литве, церковных знакомых моей матери.
— Я мог бы задержать вас за использование фальшивых документов на основании одних показаний того заключенного из Френа. Если я вас отпущу, можете поклясться, что сообщите мне все, что узнаете? Богом поклясться?
— Богом? Да, клянусь Господом Богом. У вас есть Библия? — У Попиля в шкафу оказался томик «Pensees»[82]. Ганнибал достал его. — Или мы можем воспользоваться вашим Паскалем.
— Можете поклясться жизнью леди Мурасаки?
Секундное колебание. Потом:
— Да, клянусь жизнью леди Мурасаки. — Ганнибал взял зажигалку и два раза щелкнул.
Попиль протянул ему медальоны, и Ганнибал забрал их.
Когда Ганнибал вышел из кабинета, туда заглянул помощник Попиля. Попиль махнул рукой в окно, и когда Ганнибал покинул здание, за ним последовал агент в штатском.
— Он что-то знает. У него ресницы обгорели. Посмотрите сообщения обо всех пожарах в Иль-де-Франс за последние три дня, — сказал Попиль помощнику. — Когда он приведет нас к Грутасу, я хочу привлечь его к суду за того мясника, которого он убил, когда был мальчишкой.
— Почему за мясника?
— Это преступление несовершеннолетнего, Этьен, совершенное в состоянии аффекта. Мне не нужно, чтобы его засудили. Я хочу, чтобы его признали невменяемым. А в психушке его поизучают и попытаются выяснить, что он собой представляет на самом деле.
— А вы как думаете, что он такое?
— Маленький мальчик Ганнибал Лектер умер в 1945 году, там, в снегу, в Литве, пытаясь спасти свою сестру. Его сердце умерло вместе с Микой. Чем он стал теперь? Такого определения нет ни в одном языке. И за отсутствием более точного термина я бы назвал его монстром.
54
В многоквартирном доме на площади Вогезов, где жила леди Мурасаки, в комнатке консьержки было темно. Двустворчатая голландская дверь[83] с матовым стеклом была закрыта. Ганнибал прошел в здание, воспользовавшись собственным ключом, и быстро взбежал по лестнице.
Консьержка сидела в кресле в своей комнатке. Перед ней на столике была разложена почта — каждому жильцу по отдельности, словно она раскладывала пасьянс. Тросик велосипедного замка был почти незаметен, глубоко впившись в мягкую плоть ее шеи. Язык вывалился наружу.
Ганнибал постучал в дверь леди Мурасаки. Он слышал, что внутри звонит телефон. Звук звонка показался ему странно резким. Он сунул ключ в замок, и дверь распахнулась. Он пробежал через всю квартиру, повсюду заглядывая, его всего передернуло, когда он распахнул дверь в ее спальню, но там тоже было пусто. Телефон все продолжал звонить. Он взял трубку.