— Смысл… — Илья бросил тоскливый взгляд в окно и признался: — Да достало все. Кураторы только и мечтают, чтобы поиметь с нас деньги. Что нам остается? Радоваться жалким десяти процентам? И крутись, как можешь. Я даже не имею права голоса в совете директоров, а ты говоришь, что я жалею средства на твои исследования.

— Ты хочешь прибрать к рукам шокированную и дезориентированную подселенку? Манипулировать и пользоваться ее финансами и связями? — догадался ученый.

— Ну да.

— Черт, Илья! Не надо таким опасным способом решать свои дела! Если всплывет, что Айрин не Айрин… Слушай! — Ринат встрепенулся, окрыленный идеей. — А оставь себе настоящую Айрин! Убеди, что перемещения — это игра воображения. Поухаживай за ней. Женись. Раз уж она тебе понравилась и так нужна.

— Эта наглая стерва? Я не самоубийца, Ринат. Нет, внешне она как раз по мне, но характер… Да я ее придушу сразу после свадьбы.

— Думаешь, иномирянка не доведет тебя до белого каления через пару дней? Она темная лошадка. О Вайс ты хоть что-то знаешь и можешь предугадать, как она себя поведет, а об этой Нее…

— Нея? — заинтересовался Бершев. — Нея… — покатал слово на языке, словно пробуя на вкус. — Красивое имя.

— Какая тебе разница? Все равно для всех она останется Айрин.

— Пусть. Я помню, этот Соболев говорил, что на Земле настоящий расцвет технологической мысли, в сравнении с той отсталой планетой, которую он выбрал. В таком случае Нее здесь все покажется чудом. А я стану для нее проводником в новый мир. Представь, какой благодарной и услужливой будет девушка!

— Принял к сведению чужой опыт? Значит, ты у нас новоявленный защитник и советчик? Только, по мне, это подло. Извини, но если бы ты ее любил — это одно, а вот так банально использовать…

— Хватит, угомонись, Ринат, — отмахнулся от него Бершев, уходя от спора. И привычно предпочел деловой подход в подборе аргументов: — Помнится, ты хотел попробовать какое-то новое направление? Оно получит нужное финансирование. Я выделю столько, сколько попросишь, и даже больше, если наше дельце выгорит.

— Напрасно ты пытаешься меня купить, — сердито буркнул Ринат.

— Предпочитаешь шантаж? Хорошо. Если откажешься, можешь навсегда забыть об исследованиях. Будешь до конца своих дней тупо выполнять работу, которую одобрили кураторы. Тебя это больше устроит?

— Ты как был циничным дельцом, так и остался, — вздохнул ученый.

— Правильно. Вот поэтому я здесь, а ты… — Начав с апломбом, Бершев все же сменил тон на доверительный: — Ринат, не передергивай. Я же как лучше хочу. Отправь завтра эту стерву туда, куда она рвется, и забудь как страшный сон. А с новой Айрин я сам разберусь.

На следующий день в тревожном ожидании, нервничая так, что с трудом сдерживала дрожь, Айрин прилетела в санаторий. В скрытую за его стенами лабораторию шла с неприятным чувством, что для всех она уже умерла, а по коридорам идет призрак, бывший когда-то живой госпожой Вайс. Сегодня ей было не до изучения интерьеров. Момент был судьбоносным и бесповоротным.

— Может, все же передумаете? — вместо приветствия хмуро буркнул ученый, когда она перешагнула порог.