Его слова долетали до меня лишь отголосками. В ушах шумело, что в рукосушильнике торгового центра, а ужин, зараза, никак не хотел сидеть там, где ему положено. Я протянула дрожащую руку к указке, уже не слыша вопроса.

— К И Р И Н! — долетало сквозь шум медленно-тягучим слаймом, — Ч Т О С В А М И?

А потом реальность начала медленно угасать. Кажется, уже произошла жаркая встреча: старый паркет не больно тумкнул меня по похорошевшей головке, лицо Кроина, склоненного надо мной медленно выплывало из тумана, что тот айсберг, но последними исчезли глаза. Полные бешенной тревоги, обеспокоенные, невероятно красивые, черные как самый горький альпийский шоколад, омуты декановых глаз.

ОН

Как же это тяжело… вот уж не думал, что меня когда-то смогут посетить подобные чувства… да еще и к кому? К человеческой девчонке! Самой обыкновенной, без толики магии, знаний и умений. Чем она привлекла меня? Невеликим росточком? Тщедушным тельцем? Копной светлых волос до талии? Не знаю, но стоило ей войти в аудиторию, как я понял, что мир изменился. Моя маленькая вселенная заискрилась, перевернулась, сделала сальто и опрокинулась прямиком в Безумие!

Сколько намеков я делал? Не счесть! Сколько неосознанных попыток наладить тактильный контакт: прикоснуться, невзначай дотронуться, вдохнуть ее волшебный аромат! Но всё напрасно. Она не замечала меня. Точнее, конечно, и здоровалась и улыбалась, и парой фраз мы перекидывались, но я был для нее всего лишь знакомым. И это меня выбешивало и вымораживало. Редко удостаивался заинтересованного взгляда, который ловил как последнюю каплю в пустыне… О, как бы много я отдал, если бы она смотрела на меня так почаще, но, увы все взгляды, общение и прочее доставались другому, тому, кто этого не капли не ценил, и более того, над девушкой, в тайне уже моей, излюбленной и обласканной, насмехался.

Я без нее просто физически не мог, превратился в преследователя, старался везде быть рядом, и это уже смахивало на манию. Я стал искать помощи на стороне. Вышел на чернокнижную ведьму, порекомендовавшую провести ритуал с кровью похожей девушки — мол тоска забьется на какое-то время, и я решился на этот отчаянный шаг. Мне помогли, в одиночку я бы не справился. Обряд подействовал, но ненадолго, и теперь… я снова чувствую эту мучительную жажду, только сильнее. Намного сильнее. Если бы она только знала, на что я пошел ради неё!

Еще не открыв глаза, где-то далеко раздалась песня. Грустная такая, не то колыбельная, не то тоскливая по ушедшему навсегда. Я осторожно разлепила веки, страсть как хотелось посмотреть, кому поют, и в то же время, попросить не выть — очень уж жилы в сердце перекручивались.

— Так, заклинание несложное, третьего уровня, — деловито проговорил певший только что голос нашей академической гоблинши-лекаря. — Видите, что она применила? Физический морок красоты. Такое уже лет триста как не используют — очень уж внутренний резерв быстро уходит.

— Кир-р-р-р-рин! — глухо зарычало прямо над ухом.

Зрение моё сфокусировалось на искривленном яростью прекрасном лице декана. Идеальные брови его изломились на переносице, рождая глубокую борозду, делившую лоб пополам, губы побелели, (и даже послышался звук скрипнувшей эмали), как и костяшки пальцев, вцепившиеся в край кровати, на которой я лежала. Они мелко дрожали, заставляя и меня вибрировать заодно.