Надо создать мощные отряды для охраны и привлечения полезных в сельском хозяйстве птиц и послужить в этом деле примером для остальных детей. Инициативу создания кружков «Друзей птиц» должны взять на себя кружки юннатов, которые должны разъяснить всем остальным ребятам, какую пользу приносят птицы, и научить их делать искусственные гнезда.

Пошли развешивать скворешни.

Первая скворешня.

Искусственное гнездо в кустах.

Дуплянка

Семейная скворешня

Слева — неправильно повешенная скворешня, справа — правильно.

Всегда одинаково зоркий и чуткий, сидит ли он в холодном болоте Швеции, следя за журавлями, или, обливаясь потом, работает с камерой, скрытой тонкими стенками травяного шалаша от рядом расположившихся нильских крокодилов, Бенгт Берг не устает подмечать и бережно сохранять для читателя бесчисленное множество штрихов и черточек из жизни одинаково ему близких и понятных птиц, зверей, гадов, зарослей папируса, песочных равнин, лопарей Финляндии и чернокожих с палубы яхты «Амиры», плавающей по Белому Нилу, реке, самой богатой птицами во всем мире. У Берга поистине неутомимая жажда натуралиста-наблюдателя. Она увлекает его вслед за журавлями его северной родины в глубину Африки, а здесь, сколько бы ни дарили ему неистощимая энергия и случайности больших и маленьких открытий, его глаза, слух и кинокамера не перестают работать. Он сам вынужден в одном месте признаться: «Я столько наделал снимков, что не знаю, смогу ли когда-нибудь всеми воспользоваться». Наблюдения его метки и глаз изощрен до необычайности; богатый предшествующий опыт дает ему возможность так же быстро ориентироваться в мало знакомой африканской фауне, как у себя на родине. Но что особенно дорого — он рассказывает с тем же увлечением, с каким лезет через илистую топь или наблюдает за дракой марабу; переживания автора невольно захватывают, и читатель заражается его восторженным интересом к широкому привольному морю жизни. Без сомнения эта книга одна из тех, которые воодушевляют на вдумчивую и упорную работу среди дикой природы, о ней можно сказать словами самого автора: «Я уверен, что многие поймут, как заманчиво с помощью простых вспомогательных средств, настойчивости, терпения и некоторой хитрости открыть себе доступ в интимную жизнь природы. И забираться сюда не для того, чтобы убивать, а для того, чтобы смотреть, созерцать, наблюдать и, может быть, пережить раз это дивное чувство, когда видишь, как пернатая мать защищает свой выводок от сильного врага…» Для русских читателей книга особенно интересна тем, что описывает жизнь наших птиц на далеких зимовках в Африке.

Переводчица сумела сохранить живость изложения подлинника и лучше, чем это бывает обычно, справилась с передачей иностранных названий животных; все же и здесь не обошлось без погрешностей: «карликовый зуек» (рис., стр. 89), без сомнения, какой-то из мелких песочников, а журавли (стр. 121) — все те же красавки, а не хохлатые африканские. Кстати, и лапландцев лучше бы называть их обычным именем лопарей. Большинство иллюстраций сильно пострадали от типографских «поправок» и «улучшений», которые бросаются в глаза на стр.: 144, 149, 170, 181, 198 и других. На 112 стр. у журавлей подрисованы вместо ног неуклюжие палки, а «отдых на воде» (стр. 78) приведен в такое состояние, что его лучше было бы не помещать.