Девушка возмущенно фыркнула:
– А покорректнее это выразить нельзя?
Артем на секунду задумался и кивнул. Пожалуй, он взялся бы выразить этот термин юридически корректно.
– Это – действия против правил, установленных в самом преступном сообществе. Нарушение этого правила ставит человека вне «понятий», то есть вне закона, и он становится изгоем, к которому можно применять почти любые меры наказания.
Настя заинтересованно хмыкнула:
– А почему вы назвали адвоката почтальоном?
Артем улыбнулся:
– Традиция. Адвоката часто используют не как носителя правовой помощи, а как доставщика писем с воли и обратно. И притеснять, а тем более грабить его…
– За-пад-ло… – за него закончила Настя.
– Вы на удивление способная ученица! – рассмеялся Артем.
– Льстец! – обвиняя, кинула Настя.
И в следующий миг оба, двинувшись вперед, – он, чтобы поощрительно коснуться ее рукава, она, чтобы наказать его за лживую лесть ударом кулачка, – столкнулись и замерли. И сразу стало ясно, что главное между ними уже произошло.
– А что было потом? – не отрывая влажного взгляда от его глаз, тихо спросила Настя.
Артем вздохнул:
– Они выкурили две лучшие сигары из моей скромной коллекции…
Настя запустила узенькие ладошки под его пиджак.
– Самые лучшие?
– Да, – он бережно обвил руки вокруг ее талии, – два «Больших Черчилля», столь обожаемых отцом карибских коммунистов товарищем Фиделем Кастро…
– А потом?
Она явно не желала торопиться.
– Не спеша выкурили их, сидя в креслах у стола и разглядывая мои досье.
– Не спеша? Почему?
Ее губы были так близко.
– Они хотели показать, что они тоже профессионалы…
– Как и вы… – тихо произнесла Настя, а едва он двинулся вперед, ее узкие ладошки жестко уперлись в его грудь. – Кто-то обещал кофе с пирожными…
Диспут
Леонид Михайлович мужественно пролежал до семи, но думал только о Павлове. Он как-то даже втянул Павлова в научный диспут, доказывая необходимость укрепления системы судоустройства, а не ее развала путем создания химер типа «альтернативного правосудия». Но самонадеянный юрист и здесь оказался на высоте.
– Вот сравнительная таблица идентичных споров, – развернул он склейку, – обычная практика: 14 месяцев работы, 7 судебных решений, а результат не оправдал даже издержек.
Понимающие, насколько обычна эта ситуация, слушатели закивали. Хуже того, в подобных спорах ответчик часто прекращал всякую хозяйственную активность и успевал вывести активы.
– А вот дело из практики третейского суда при Союзе промышленников и предпринимателей, – показал на второй столбец Павлов. – Возглавил этот суд известный юрист Михаил Борчевский.
Леонид Михайлович нахмурился; он знал, что в создании этого третейского суда участвовал и Павлов, и уже чувствовал, что адвокат приготовил бомбу.
– Решение вынесено за два дня, – окинул слушателей победным взглядом адвокат, – в законную силу оно вступает с момента провозглашения и дополнительных расходов не требует. Обе стороны согласились с ним, и оно уже исполнено.
Слушатели загомонили: разница между 14 месяцами и 2 днями была явно не в пользу традиционной судебной системы.