Президент изучающее посмотрел на собеседника.
– Кстати, сколько вы намерены потратить, если не секрет?
Фрид так же, не моргая и демонстрируя открытость и уверенность, посмотрел в глаза Президента.
– За последнее время акции, не успев попасть в свободную продажу, сильно выросли в цене, и поэтому я намерен купить их на два миллиарда.
Президент одобряюще кивнул – два раза. Это хорошо, что он не отводит глаза и что говорит четко, не пресмыкаясь и в то же время не наглея. Он немного помолчал, затем достал из папки на столе лист бумаги и положил перед Марком.
– Сегодня утром я принял отставку тригорского губернатора Некрасова. Он заслуженный человек, бывший спортсмен. Здоровье расшалилось, и семейные проблемы нужно решать, вот и попросил отпустить его с госслужбы. Я согласился с ним.
Марк, затаив дыхание, ждал. Президент сцепил руки и, посмотрев исподлобья на Фрида, предложил:
– Марк Минаевич, в связи с образовавшейся вакансией предлагаю вам стать руководителем Тригорского региона. Считайте, что это – официальное предложение.
– Я не могу отказаться, господин Президент, – почти без паузы принял предложение Фрид. – Это серьезное дело и серьезная должность. Я готов работать честно и эффективно. Вам не будет за меня стыдно.
Фрид ответил бы согласием в любом случае. Он, как никто другой, знал, что от предложений такого уровня власти не отказываются. Но Тригорск устраивал его и по многим иным причинам.
– Если вы готовы, то сегодня же получите указ и принимайте дела. Надеюсь, у вас это получится лучше, чем у Некрасова. Разберитесь с хозяйством, обратите внимание на фермеров, дороги и транспорт. Да, и еще… Вам предстоит завершить эту некрасивую историю с НИИ «Микроточмаш». Я дам вам помощника.
Президент положил руки на стол ладонями вниз. Это означало – разговор закончен.
Фрид кивнул и встал:
– Понял. Сегодня же вылетаю.
Адвокат Ланселот
Дверь загромыхала и открылась, а на пороге возник тот же слоноподобный прапорщик:
– Спирский! На выход! Адвокат пришел.
«Ну, наконец-то!»
Петр Петрович подскочил на койке и, пригладив всклокоченные волосы, бросился к выходу, но прапорщик остановил его:
– Стоять! Не шибко беги-то. Руки за спину, марш вперед и не оборачиваться!
Спирский подчинился, и прапорщик подтолкнул его в спину и захлопнул дверь камеры.
Петя двинулся по коридору – так быстро, что конвойному пришлось пару раз одернуть его. А когда они пришли в следственную часть, которая также, за неимением другого места и возможностей, использовалась как переговорная для встреч с адвокатами, прапорщик остановился и вручил Пете квиток какого-то «требования»:
– Иди в восьмой кабинет, там тебя ждут.
Петя практически подбежал к обитой дерматином и изрядно обшарпанной двери с маленькой деревянной биркой «№ 8». На мгновение остановился, перевел дыхание и, попытавшись напустить на себя равнодушно-надменный вид, какой должен иметь сын Председателя Верховного суда, вразвалку вошел в кабинет.
– Вы?!
Павлов кивнул, и до Пети постепенно стало доходить, что, скорее всего, его адвокатом будет человек, разрушивший весь его бизнес; человек, на смерть которого Спирский так рассчитывал, и, что немаловажно, человек, которого отец ненавидел больше, чем своего зама по гражданским делам Чернова.