"Черт" Мое слово ночи.
Мне удалось встать на ноги, в то время как он рванул вверх по склону. И снова, он был медленнее, чем обычно, но по-прежнему более чем достаточно быстр. Я начала пятится назад, не отрывая от него глаз. Освобождение от призраков дало мне больше силы, но не на сколько что бы уйти. Дмитрий одержал победу.
"Еще один результат поцелованной-тьмой?" спросил он ступая на мост.
"Да." Я сглотнула. "Оказывается, призраки не очень любят Стригоев."
"Ты, кажется, не любишь их тоже."
Я сделала еще один шаг назад. Куда я могу пойти? Как только я повернусь, чтобы бежать, он будет на мне.
"Итак, далеко ли я зашла, ты все еще хочешь обратить меня?" спросила я настолько бодро, как могла.
Он одарил меня перекошенной, извращенной улыбкой. "Нет.От твоих возможностей поцелованной тьмой есть польза…Очень плохо, что они уйдут когда ты пробудишься". Итак. Это был все еще его план. Не смотря на то, как сильно я разозлила его, он до сих пор хочет оставить меня радом с собой на бесконечно долгий срок.
"Ты не собираешься пробудить меня", сказала я
"Роза, нет, как ты можешь -"
"Нет"
Я взобралась на рельсы моста, размахивая одной ногой. Я знала, что должно было произойти сейчас. Он замер.
"Что ты делаешь?"
"Я говорила тебе. Я прежде умру, чем стану стригоем. Я не хочу быть, как ты или другие стригои. Я не хочу этого. Ты не хотел этого когда-то." Мое лицо замерзло из-за тайных слез на моих щеках, поскольку вечерний бриз подул на него.
Я покачала своей другой ногой и всматривалась вниз в стремительно движущуюся воду. Мы были намного больше чем двумя историями. Я ударилась бы об воду сильно, и даже если бы я пережила то падение, у меня не было бы сил, чтобы плавать в потоке и добраться до берега. Так как я рассматривала свою смерть, я вспомнила то, когда Дмитрий и я сидели на заднем сиденье машины однажды, обсуждая эту самую тему.
Это был первый раз, когда мы сидели рядом друг с другом, и каждое место, где наши тела соприкасались, было теплым и замечательным. Он хорошо пахнул - этот аромат, аромат того, что было живым, ушел теперь, я поняла - и он был более мягкий чем обычно, готовый улыбнуться. Мы говорили о том, что это означало быть живым и полностью контролировать свою душу - и что это означало становиться одним из немертвых, потерять любовь и свет жизни, и все то, что ты знаешь.
Мы посмотрели друг на друга и согласились, что лучше смерть, чем такая доля.
Смотрев на Дмитрия сейчас, я была зла.
“Роуз, не надо.” Я услышала истинную панику в его голосе. Если он потерял меня по краю, я ушла. Никаких стригоев. Никакого пробуждения. Чтобы я превратилась, он должен был убить меня при питье моей крови и затем дать кровь мне. Если бы я прыгнула, то вода убила бы меня, не кровопролитие. Я была бы давно мертва прежде, чем он нашел бы меня в реке.
“Пожалуйста,” просил он. Было что-то жалобное в его голосе, что поразило меня. Это скручивало мое сердце. Это напоминало мне слишком много живого Дмитрия, того, кто не был монстром. Того, кто заботился обо мне и любил меня, кто верил в меня и занимался любовью со мной. Этот Дмитрий, тот, кто не был ни одним из тех, сделал два осторожных шага вперед, затем остановился снова. “Мы должны быть вместе.”