Их профессионализм выше границы мастерства, это уже категория. Как кроты, они годами вгрызаются в бандитский пласт и в одиночку разоблачают мощные преступные организации. Артистизм, энтузиазм, страстная приверженность риску и азарт вечной погони за победой — вот те качества, которые отличают мастеров сыска в МУРе.

Современная Россия, к сожалению, ничего предложить им не может. Мечта о романтике — все, что осталось для талантливого молодого человека, сохранившего верность справедливости… Социального эквивалента их героизму в стране нет. Наверное, если бы можно было начать с чистого листа, многие задумались бы о выборе. Но те, кто уже отведал эту ни с чем несравнимую жизнь, насыщенную борьбой и спортивной жаждой успеха, никогда не смогут от нее оторваться.

Цхая, к сожалению, нет больше в живых (его смерть породила много вопросов!), но его сыщики оставались в строю, и разгром курганской, а затем ореховской и медведковской группировок — их заслуга.

Журналисты, пишущие криминальные сюжеты, хорошо помнят расстрел авторитетов братьев Браунов в середине девяностых. Где-то под курортным солнцем их дорога пересеклась с аристократической верхушкой курганцев — Колиговым, Нелюбиным и Солоником. Потом их интерес сошелся с «проектами» Сильвестра, и, в конце концов, братья немецкого происхождения попали в прорезь прицела посланца бауманских — вечных соперников курганцев.

Расстрел этих братьев — точка отсчета криминальных схваток в московском регионе. «Перепалки-перестрелки», разыгравшиеся на городских магистралях в середине девяностых, унесли из преступного мира в мир иной немало звучных имен: Старшой, Малой, Кутепа, Глобус, Бобон, братья Наумовы…

После каждой утраты бандитское братство, рассыпавшись по вечерним кабакам, озабоченно перешептывалось, подсчитывая потери в своих рядах. «Зачистки» в шеренгах московских группировок впечатляли. В МУРе не знали: радоваться потерям в рядах противника или огорчаться нежданно свалившимся объемом работы?

Представление о курганцах в то время в МУРе было еще приближенным. Слухи по информационным каналам поступали размытые — да, есть такие, не то с Урала, не то из Сибири, но кто они, толком объяснить информаторы не могли.

А тем временем события достигли накала в военных действиях между курганскими и бауманскими. Смерть за смерть, кровь за кровь. Если коварные курганцы открывали огонь по прибывшим противникам на стрелке для переговоров, то бауманские действовали «по-столичному» изобретательно. Отслеживали конкретных людей и валили по расчету.

После взрыва Иваныча (Сильвестра) Колигов решил перестроить дела. Школа Сильвестра, ориентированная на официальный бизнес, получила развитие. Колигов стал интересоваться коммерческими «проектами» и вообще начал приглядываться к представителям капитала. Правда, прикидки были своеобразными. Курганцы к тому времени прославились крутым нравом.

В кругах коммерсантов одно упоминание о курганцах вызывало трепет. Если курганцы предлагали свою «крышу», лучше было не спорить, ну а если желали вступить в «долю», приходилось только надеяться, что после останется хотя бы жизнь. Чаще всего лишали и ее.